Кровная месть в Чечне: как работает традиция. Страшнее, чем УК

Кровная месть на Кавказе.

Очччень многа букаф. Но они того стоят.

Шамхан Хаджи Хамадов, 56 лет, тейп Харачой:

«У чеченцев испокон веков ведется кровная месть — из поколения в поколение не прощают. С этой стороны убивают, с другой стороны убивают. Это очень тяжелый труд — примирить стороны. Это не один человек, это тейп! У него есть родственники по матери, по отцу, которые жаждут мести. Это непростое дело, титанический труд договариваться с ними. У нас не продают, не покупа-ют — прощают человека ради Аллаха.

Эти маслааты (по-арабски — «примирения») муфтий предложил снимать на камеру. Это не показуха! Это для того, что бы те люди, которые из далеких-далеких лет не прощают, чтобы они увидели, взяли пример. Маслаат произошел, совет муфтия садится вместе с муфтием, смотрят за каждым словом, кто что сказал. Одно слово может все испортить. После того как это видео цензуру -прошло, только потом с разрешения муфтия показывают это по телевизору на всю -республику.

Например, у нас в Алдах был случай. В ДТП погиб один человек. Ему на встречную полосу, не соображая, что делает, выезжает пьяный на камазе. Тот чело-век на месте скончался. 5 человек у него осталось детей, все малыши. Самому маленькому было 2 или 3 месяца. Отец погибшего говорит: «Приведи-те ко мне этого водителя! » «А ну дыхни на меня — пьяный, не пьяный? Пьяный».

Потом водитель камаза, естественно, куда-то убежал, спрятался, и я начал разговаривать с родственниками убитого, пострадавшими. Они у меня спросили: «Что мы должны делать? Какое мы имеем право по шариату? Имеем право убить? » Эти люди и властью, и деньгами, и своим мужским характером безо всякого -сом-нения могли рассчитаться с человеком. Я им объяснил: «Да, он был пьяный, с него можно это спросить, но перед Аллахом для вас более достойная и высшая награда будет, если вы простите, если вы сможете его простить». Я коротко говорю, это долгая, многочасовая, ежедневная работа. И они сказали: «Мы не хотим, чтобы еще одна семья плакала. Мы не хотим, чтобы еще одни дети остались без кормильца. Как нам ни тяжело, мы ради Аллаха его простим». И на третий день в присутствии представителя муфтията, пресс-службы, -представи-телей той стороны и этой мы сделали маслаат, но с одним условием: если еще когда-нибудь увидят этого человека пьяным, считай, что у нас примирения не было. Он на всю оставшуюся жизнь отрекся от того, что опьяняет. Они живут в одном селе, встречаются, но на всю оставшуюся жизнь он должен уступать им дорогу, слово, во всем быть у их ног.

Милиция — она, естественно, делает свою работу, наша работа консультативная. То, что решил светский суд, у меня нет права отменять. В большинстве случаев, конечно, приходят к нам, а не в милицию, потому что мы к ним ближе, мы с ними живем, мы каждый день с ними сталкиваемся, и в основном вопросы решаются по законам ислама»

Абу-Касым Заурбеков, 82 года, тейп Чанти:

«Я вам расскажу один случай. Были две стороны, обе из тейпа Чинхой — это высокогорный район в сторону Грузии. Еще до репрессий, до 1943-го, у них был спор. Один родственник у другого украл коня. Помирить их взялся третий родственник. Чтобы между ними не было никаких обид, он купил другую лошадь, отдал ее владельцу, а сверх заплатил еще 5 тысяч рублей — столько тогда лошади стоили. А кто украл — это уже закрытый вопрос, не говори никому. Ну а хозяин лошади вину на этого человека, который привел лошадь, переложил. Тот отве-чает: «Я ее не крал и не знаю, кто украл». Клятву дает. После этого всех выслали. А там, в Казахстане, голод, холод, не было ничего. Вот этот, который лошадь приводил, идет по полю, чтобы что-нибудь найти, и натыкается на того, у кого лошадь украли, — он пас коров, и у него винтовка была. Пастух его задержал и говорит: «Ты у меня лошадь украл». Они подрались. И каким-то образом погиб именно тот, у кого -винтовка была. Как — уже неизвестно. Второго же -поса-дили на 10 лет в тюрьму. После возвращения на родину в 1957 году та семья, у которой погиб человек, объявляет кровную месть семье человека, вернувшего коня. Он же категорически не принимает это на себя, он говорит: «То, что я не крал коня и не имею к этому отношения, — я вам даю клятву. Даю вторую клятву, что не причастен к убийству этого человека, я не был вооружен, оружие я не отнимал, как оно выстрелило — я не знаю». Он переселяется в другое село, опасаясь кровной мести, и свою вину не признает. Этот конфликт длился 40 лет, много кто пытался их примирить. Потом уже обратились ко мне, хотя я из другого тейпа. Я пошел поговорить с человеком, которому объявили кровную месть. Он и мне поклялся, что не делал ни того ни другого. Я говорю: «Первую клятву о том, что ты коня не крал, я принимаю, но вторую клятву я принять не могу: кроме вас двоих, там никого не было, отчего он умер — выстрелило ружье само или он спот-к-нулся, — его смерть на тебе остается. Поэтому ты дол-жен принять на себя вину».

Ему пришлось согласиться. Он принимает вину на себя и собирает народ — родственников, авторитетных людей, старейшин. Сотнями они идут к другой стороне, просят их, умоляют, какие-то подарки дарят. Подарком у нас -счи-тается большого барана -преподнести. Те простили его и помирились.

Мой отец и дед занимались этим, я маленький слушал эти разговоры. 60 кровников благодаря мне простили»

Лермонтов. Воспоминания о Кавказе.

Дока Кагерманов, 78 лет, тейп Эгашбатой:

«Есть люди, с которыми можно договориться, смотря какое воспитание. Конечно, в обход закона тоже нельзя. Один случай был: в середине 70-х годов двое друзей, молодые парни, играли с оружием, и один случайно выстрелил во второго. И в результате тот умер, он был из тейпа Чунгарой. Этот парень из тейпа Нихалой жил с нами по соседству и прибежал сразу ко мне: «Что мне делать? Я убил человека». И убежал, растерянный был совсем. Следом пришел его отец с тем же вопросом: «Что нам делать? Мы убили человека». Я собрал народ. Это было довольно легкое дело — смерть была случайная. Единственное условие, которое было, — чтобы этот парень переехал жить в другое село. Он согласился, и его простили.

В последнее время много людей умирает в авариях. Как-то житель селения Сунжи на заправке случайно наехал на человека из села Надтеречное. Один из родствен-ников того, на кого наехали, не хотел прощать и говорил, что он не присут-ствовал на экспертизе, что не все подробности знает. К ним обращались трижды — все не хотели прощать. Им помог имам этого села, сказал, что тот слишком перегибает палку: «Если ты слушаешься меня, то ты должен простить». И они примирились.

Вот была еще одна авария. Свидетели сказали, что водитель был пьяный, так как машину он вел кое-как. К двоим братьям погибшего — младший хотел примирения, а старший был катего-рически против — трижды обращались, и те все равно не хотели прощать. Уже в третий раз сам винов-ник аварии, в капюшоне, небритый, не выдержал, вышел вперед и сказал: «Давай уладим это все». Старший брат ответил: «А ничего подобного — я только кровью».

Тогда виновник вынул кинжал и протя-гивает ему. «В сердце хочешь, горло -перережь, только не мучай этих людей, не мучай стариков, бери кинжал». Но младший брат обхватил старшего и не позволил убить. Тогда мы произнесли речь о том, что если он, старший брат, сегодня не простит, то на его похороны никто не придет. Если он умрет, то мы к нему отношения не имеем. Как бы отрекаемся от него. А похороны всегда происходят при участии стариков, -имамов. И после этих слов он согласился простить»

Салман Бациев, 89 лет, тейп Чанти:

«Вчера убили человека. Люди даже сказать боятся, кто убил, что. Мое положение понимаешь? Тяжело. В станице Ассиновская милиционер вышел из дома поздравить свою мать, и его убили. Пока неизвестно кто — люди были в масках. И вчера, и сегодня я был на похоронах, только что приехал оттуда. Когда идешь на похороны в своем селе или в чужом, эту миссию должен возглавлять авторитетный человек. Не будем мы соблюдать эти традиции сегодня — завтра к моему слову прислушиваться не будут. Обязательно надо ходить на похороны.

Был случай: 2 месяца назад 4 человека, один был с нашего села, забрали автокран — связали водителя, угрожали ему, убить хотели. Выбросили его в безлюдном месте, а автокран перевезли в Ингушетию и продали за 19 тысяч -долларов. Потом стало известно, кто это сделал, и так как один человек был с нашего села, я участвовал в урегулировании вопроса, потому что родственники водителя автокрана хотели убить его за такое дерзкое преступление. Я отправил своего сына с еще двумя мужчинами в Ингушетию на поиски крана. Спустя шесть суток они его нашли, привезли обратно и вернули хозяину. Чтобы человека, который украл кран, простили, мы собрали жителей всего села, можно сказать, тысячу человек, и поехали просить прощения в станицу Ассиновская, так как пострадавшие были оттуда. Родственники категорически не хотели прощать обиду и собирались отомстить, на это они имели полное право. Глава нашей делегации буквально умолял представителей того рода, чтобы они простили, но те категорически были против. И тогда он нашел прекрасные слова, которые задели их сердца: «Земля крутится, завтра может быть такая ситуация, что вы уже обратитесь к нам. Неизвестно, что будет, — у тебя тоже будут проблемы. Сегодня целое село буквально стоит на коленях и просит, чтобы ты простил. Неужели просьба всего села не может затронуть твое сердце? »

Именно этими словами он его разжа-лобил: тот сказал, что ради Аллаха прощает и больше не держит зла»

Саид-Альви Медилов, 58 лет, заместитель муфтия, тейп Курчалой:

«Страшное убийство было в Заводском районе. Год или два тому назад молодой человек убил мачеху свою. Он не совсем молодой был, даже женатый. И они ему не прощали. Обратились к людям из муф-тията, а я самый старший, кажется, в муфтияте. Очень много народа соб-ралось. Убийца из Сержень-Юрта был, а другие, родственники этой женщины, — из поселка Алды. Они и объявили кровную месть. Церемония началась в 10, в 11 мы примерно закончили — каждая сторона выступила. Это на улице происходит, потому что народу много. С нашей и с их стороны ученые были — имамы, кади. Старики некоторые даже плакали, до того хорошо говорили. Ну и после этого они сказали: «Ради Всевышнего, ради всех хороших людей, ради народа, который здесь стоит, мы прощаем вас». Потом очень близкие — брат, отец, сват, человек 10, проходят и обнимаются. Непосредственно виновник в плаще стоит, в капюшоне, и капюшон подни-мает самый близкий родственник убитого: мол, ты уже все — свободный. И тогда уже 100-процентное прощение. Это перемирие даже снимали, по теле-визору показывали.

Бывает, некоторые заявление в милицию дают. По закону положено — но это уже другой вопрос, а у нас перемирие, чтобы один человек другого не убивал, чтобы дальше конфликт не пошел.

Тот, кто нарушит мир, считается проклятым Всевышним, проклятым народом. С ним уже в селе никто здо-роваться не будет. Но это редкость.

А вот еще история, случилась 45 лет назад в Алма-Ате. Один у другого украл сестру, ее братья за ней поехали, а хозяин дома (когда невесту похищают, ее везут не к себе, а к другу, брату, пока все страс-ти не улягутся) заступился за нее, чтобы ее обратно не забрали. И брат невесты убил хозяина дома, хотя он не имел отношения к похищению. И очень долго стра-сти не утихали. Их наследники продолжали враждовать.

Кто только к ним ни ходил! Но все-таки примирились. Назло шайтану! Хвала Всевышнему и Хож-Ахмеду Кадырову, дяде Рамзана, — он у нас считается председателем всех улемов, ученых. Три раза он ходил, и только на третий раз ему пошли навстречу. Около школы в Первомайском встречу организовали, собралась толпа. Машин сто, наверное, было, когда к ним ехали. Наша сторона подъехала, мы подходим поближе — Хож-Ахмед Кадыров, я, два-три старика. И Хож-Ахмед начинает речь свою: так и так, столько лет прошло, и несмотря на все это, вы свою злобу не оставили. Старики плакали.

Мулла их в ответ выступил, благодарил Всевышнего и народ, который с нами пришел. «Мы идем навстречу, с сегод-няшнего дня, с этой же минуты вы осво-бождены», — такой ответ они дали. А у нас при этом было 100 тысяч денег, 40?—?50 баранов, подарки. Они ничего не просили, хотя по шариату, если человек прощает кровную месть, он может просить 100 верблюдов. Деньги они, по-моему, взяли, но не все — 50 тысяч вернули.

Потому что если человек прощает — на том свете он все что угодно получает»

Конзо Саид-Магомед Дадаев, 83 года, тейп Чанти:

«То, чем мы занимаемся, — нам за это ничего не надо, мы ничего за это не получаем. Если невозможно перемирие заключить, то мы уже в уголовный розыск передадим. А если возможно — приезжаем к старику, старшему, начинаем с него разговор. У нас спорных вопросов много на селении, поэтому и мне нет покою.

Каждая из сторон обращается к старейшине рода, он имеет влияние на весь тейп. И вот они ищут какую-то золотую середину, пытаются найти компромисс.

Был конфликт в селе Хамби-Ирзи в Ачхой-Мартановском районе. Обе стороны были из этого села, ко мне они никакого отношения не имеют. Я представитель другого тейпа, они могли этот вопрос решить между собой, но обратились ко мне. В Казахстане, куда были высланы чеченцы во время войны, был убит человек и не был похоронен. Останки нашли уже после того, как труп сгнил, спустя девять месяцев. И родст-венники убитого в ответ убили двоих человек — получается, отомстили за одного и второго лишнего убили. Люди были из одного тейпа — родственники мстили своим же родственникам. Люди, у которых было убито два человека, считали, что они должны убить еще одного, чтобы было поровну — двое с одной стороны и двое с другой. В 1956 году чеченцы вернулись на родину. Не договорившись между собой, они пригласили меня. Решили, что мое слово для них будет окончательным. И я вынес такое решение: те, у кого были убиты двое человек, — они не только убили человека, но и жестоко обращались с ним, так что родственникам нечего было хоронить, поэтому они должны были простить второго убитого человека. Убийство и жестокое обращение приравнивается к двум убийствам. Они прислушались к моему слову и примирились.

Или вот еще история: затеявшие спор — чеченцы, один представитель нашего тейпа, другой — селения Ножай-Юрт. Они жили в Турции, были коммерсантами, что-то не поделили между собой, и один убил другого. Убийцу посадили в тюрьму в Турции, а здесь, в Чечне, начинается вражда между их родственниками. Посадили в тюрьму — это по-уголовному наказан, это ни при чем. Плюс еще убийца задолжал погибшему — как я сказал, они были коммерсантами. Одна сторона полностью пострадавшая: у них убили человека и им еще должны. До убийцы они уже не доберутся — он сидит в тюрьме. По кровной мести отвечает не только убийца, но и его близкие родственники — брат, двоюродный брат, если нет родных братьев. Двоюродный брат должен быть однофамильцем, то есть по отцу. Было совершено покушение на брата. Потом еще на одного и еще на одного. Было три раненых и ни одного убитого. И споры продолжались, так как не было ни одного убитого. Меня привлекли к этому делу, и я посчитал так: двое раненых вместо одного убитого и третий раненый вместо долга. Ссылаясь на это, я прими-рил эти стороны. Сегодня они друг к другу в гости ходят»

I. Сын за отца отвечает

50-летний чеченец Султан уже больше десяти лет живет в Волгоградской области. Приехал он сюда, спасаясь от кровной мести, которая досталась ему в наследство от отца.

На Кавказе кровная месть не имеет срока давности. Она может быть осуществлена через 50 или 100 лет, даже если виновник смерти и его близкие родственники умерли. Поэтому у кавказских народов считается, что лучше решить все вопросы, связанные с кровной местью, как можно быстрее, чтобы потомкам жилось спокойно.

Когда кровник умирает естественной смертью, не дождавшись ни мести, ни прощения, под удар попадают его ближайшие родственники — брат, сын, внук, а если таковых нет, то другие родственники-мужчины.

— Я был подростком, когда мой отец в ссоре зарезал соседа, — вспоминает Султан. — Отца поймали, судили и посадили на 15 лет.

После суда семья заключенного сменила место жительства, уехав из благоустроенного дома в Грозном, который был расположен по соседству с кровниками, в высокогорный родной аул.

— Пока отец сидел в тюрьме, мы жили в этом ауле, не смея далеко отходить от дома, — рассказывает Султан. — А когда отец, отсидев полностью свой срок, вышел на свободу, он увез нас далеко от Чечни, в Россию.

Через несколько лет отец Султана умер. Семья вернулась в родную республику в на-дежде, что теперь, после смерти отца, получить от кровников прощение будет проще. Но переговоры успеха не имели, и Султан, уже успевший к тому времени завести собственную семью, продолжал жить в постоянном страхе. Особенно опасной его жизнь стала после объявления неза-висимости Чечни, когда все мужчины стали открыто носить оружие. Однажды кровники чуть не убили Султана, устроив засаду в его же родном ауле. После этого он спешно собрал семью и выехал из республики. До сих пор он не знает, когда туда вернется.

— Не смогут вернуться домой и мои сыновья, — говорит Султан. — Ведь после меня кровная месть перейдет уже на них.

— Когда же это закончится?

— Когда между нашими семьями произойдет примирение.

— А что мешает вам это сделать?

— Это очень тяжелый и трудный процесс, — сокрушается Султан. — Тут не обойтись без помощи многих людей.

II. Мертвый обычай

Обычай кровной мести, имеющий, например, в чеченском языке свое наименование «чир», существует у кавказских народов с незапамятных времен и до сих пор почти не изменился. В отличие от свадебного обряда, который претерпел существенные изменения и осовременился, обычай кровной мести, как, кстати, и похоронный обряд, сохранил в себе дух древних времен, когда кавказские наро-ды жили вне государства. Кровная месть выполняла роль государственного института, который регулировал взаимоотношения между жителями общины, предотвращал преступления и наказывал -преступников.

В древности закон кровной мести был основополагающим не только у вайнахских народов (чеченцев и ингушей), но и у осетин, кабардинцев, представителей малых дагестанских народов. Когда эти народности вошли в состав Российской империи, они были вынуждены подстраиваться под те правила, которые диктовало им государство. Со временем уклад жизни менялся, одни народы поднимались выше по социальной лестнице и, следовательно, избавлялись от мешавших дальнейшему развитию обычаев. Так, к примеру, произошло в Осетии. Впрочем, эта республика гораздо рань-ше избавилась от обычая кровной мести -благодаря принятию осетинами -хри-стианства. Притом что к X веку, когда это произошло, некоторые осетинские фамилии были фактически истреблены кровной местью.

Так, в Осетии до сих пор существует легенда о происхождении одной фамилии. Звучит она так. Это было в давние времена, когда осетины жили в горах и только боги защищали их от вражеских набегов. Но боги не сумели защитить их от своих соплеменников — кровная месть выкашивала целые фамилии. Так произошло и с одной фамилией, которой никто уже не помнит. Когда-то ее представитель в драке убил своего друга, за что родственники убитого ему отомстили. Однако примирения не произошло и кровная месть -продол-жалась несколько десятилетий. В итоге с обеих сторон погибло по полсотни мужчин. Закончилось все так: в дом, где жила одна из семей — последняя в роду, — ворвались кровники и уничтожили всех находившихся в доме мужчин. Убийцы уже собирались уходить, оставив женщинам оплакивать погибших, как вдруг внимание одного из них привлекла молодая женщина, прячущая за спиной мешок. «Что там у тебя? » — сурово спросил мужчина. «Кошка», — пряча глаза, ответила женщина. Мужчина взял мешок и развязал его. Заглянув внутрь, он увидел спящего грудного мальчика. «Кошка? — переспросил он. — Ну тогда будете теперь Кошкины». Легенда гласит, что, если бы ребенку оставили его прежнюю фамилию, его бы убили. Так родилась известная осетинская фамилия Гадиевы, что в дословном переводе так и звучит — Кошкины.

Принятие христианства, а потом и вхождение в Российскую империю -серьезно способствовало тому, что светские зако-ны вытеснили многие древние обычаи, и сегодня в Осетии, как в Северной, так и в Южной, кровную месть -воспри-нимают как атавизм. Однако история с Виталием Калоевым, который в 2005 году убил швейцарского -диспет-чера Питера Нильсена, виновного в гибели авиалайнера «Башкирских авиалиний» над Боденским озером летом 2002 года, показала, что обычай кровной мести может веками жить в подсозна-нии народа, даже если он умер как соци-альное явление. В этой истории -показа-телен не сам факт самосуда, а то, как -восприняли это на родине Калоева: с момента заключения под стражу и до освобождения о швейцарском узнике хлопотали власти и общественные деятели республики, а когда он наконец прилетел во Владикавказ, его встретили как национального героя. «Побольше бы нам таких мужчин», — говорили тогда осетинские женщины в беседах с журналистами.

Практически исчез обычай кровной мести у кабардинцев, балкарцев, карачаевцев, черкесов и представителей дагестанских народов. В высокогорных дагестанских селах о кровной мести еще -помнят, но свежих примеров привести не могут. Впрочем, возможно, это делается намеренно — ведь чем меньше гово-рят о кровной мести, тем больше шансов сохранить этот адат в государстве, где национальные традиции часто рассматриваются как неприятный атавизм, мешающий становлению правового общества.

III. Кровная месть и советский суд

В отличие от других кавказских народов в чеченском и ингушском обществах адат кровной мести не сумели вытеснить ни Российская империя, ни советский режим, ни репрессии. Возможно, потому что присоединение этих народов к России было насильственным, и оттого сохранение древних обычаев воспринималось как сохранение народа, который надеял-ся когда-нибудь обрести независимость. Именно поэтому сегодня мы имеем возможность познакомиться с адатом кровной мести, который до сих пор определяет жизнь чеченского и ингушского общества практически в его первозданном виде.

В советское время чеченцев и ингушей пытались заставить забыть о кровной мести, называя этот обычай дремучим пережитком прошлого. Это было вполне объяснимо, ведь древние обычаи часто вступали в противоречие с государственными законами, а значит, подвергали угрозе государственные устои. И все-таки даже самые продвинутые вайна-хи, занимавшие большие посты во вла-стных структурах и вынужденные на словах критиковать приверженцев средневековых обычаев, на деле следовали законам кровной мести. Любого чеченца, по вине которого погиб другой, ожидало разбирательство по древним законам, даже если он понес наказание по законам светским.

Лет тридцать назад, когда советская власть казалась еще незыблемой, в Чечено-Ингушетии произошел случай, о котором долго говорили. В одном из районных судов шел процесс по делу об убийстве. Процесс был открытый, и людей собралось немало — в основном родственники подсудимого и его жертвы. В положенном ему месте, на скамье подсудимых под вооруженным конвоем находился убийца. Когда судья стал оглашать приговор, в зале прогремел выстрел. -Подсудимый упал как -подкошенный — пуля попала ему точно в сердце. -Стре-лявший положил пистолет в карман, -спокойно прошел через расступившуюся толпу, вышел на улицу и исчез. Никто не попы-тался его задержать, хотя в зале были и милиционеры.

Разбираться со скандальным происшествием приехали следователи из Москвы. Однако установить личность стрелка так и не удалось. Все знали его имя, но называть не хотели. Тогда москвичи обратились к жене покойного:

— Вы-то, наверное, хотите, чтобы поймали убийцу вашего мужа. И наверняка знаете, кто стрелял. Назовите его.

— Да, я его знаю, — ответила женщина, — но не скажу.

— Почему?

— До сих пор на моих сыновьях была кровь человека, который был убит их отцом. Теперь мы квиты с этой семьей, и мои сыновья могут жить спокойно, не скрываясь.

Понимание чеченскими женщинами древних адатов настолько глубоко, что горе от смерти мужа, убитого -кров-ником, она переживает легче, чем его смерть, случившуюся по какой-то дру-гой причине.

IV. Объявление мести. Чир дахеяр

Кровная месть вступает в силу с момента ее объявления. Происходит это так. Родственники убитого по горячим следам выясняют, кто это сделал. Затем к виновной стороне отправляется человек, чаще всего это старейшина села или дальний родственник жертвы, который сообщает о решение объявить кровную месть. -Близкие родственники убитого обычно при этом не присутствуют.

Тот, кто получил такое сообщение, независимо от того, принимает он обвинение или нет, приобретает статус кровника. Если убийца живет в одном селе с родственниками жертвы, то он, как правило, вместе с семьей уезжает в другое место, зачастую довольно далеко. О таком человеке говорят: «Луровелла», или «скрывающийся от кровной мести».

Это правило, как и любое другое в адате кровной мести, глубоко продумано древними. Во-первых, отъезд семьи убийцы продиктован требованиями безопасности, чтобы родные убийцы не попали под горячую руку разгневанных родственников погибшего. Во-вторых, процесс примирения имеет больше шансов на успех, если кровник и его -родствен-ники не будут, что называется, мозолить глаза пострадавшей стороне. Часто представители виновной сторо-ны, не дожидаясь гонцов от сво-их -кров-ников, сразу отправляют к ним посредника с заявлением о желании на-чать процесс примирения. И это считается -хо-рошим тоном.

Есть даже анекдот, высмеивающий недолжное поведение виновной стороны в конфликтных ситуациях. Рассказывается он так.

«Подрались двое молодых чеченцев. В результате один другого порезал ножом. Родственники пострадавшего, как водится, стали ждать, когда к ним с предложением о примирении явятся представители обидчика. Ждали один день, ждали второй день. Но когда и на третий день никто не появился, отец пострадавшего решил: «Наверное, этот парень скрыл от своих родственников факт драки, поэтому они и молчат. Надо сходить и сообщить им». Придя в дом к обидчику сына, чеченец заявляет, обращаясь к его отцу: «Твой сын ударил моего сына ножом. Ты, видимо, об этом не знаешь». В ответ другой чеченец вместо извинительных речей и порицательных слов в адрес драчуна слышит: «Ваха, говорите, ударил ножом? Ваха у нас парень что надо. Он может ударить ножом. Он у нас парень серьезный — отслужил в армии, на заводе работает. Он у нас молодец, запросто может ударить ножом!»

Мораль анекдота такова: отец Вахи -должен был по обычаю прийти в дом к семье раненого парня и принести -извинения. А он не только не пошел, но и повел себя нагло и вызывающе — не повинился и не сказал: ах, я не знал, какой он негодяй, я его накажу, простите нас. Этот анекдот в чеченском духе — надо знать менталитет народа, чтобы -оценить этот юмор.

V. Ложная клятва. Кхера дуй

В случае, когда подозреваемый в убийстве чеченец считает себя невиновным, а у пострадавшей стороны нет неопровержимых доказательств его причастности к преступлению, то снять подозрения можно, поклявшись на Коране. Клятва — это тоже целая церемония, в которой со стороны человека, ее приносящего, участвуют десятки людей. Так, например, в прошлом году поступили братья Ямадаевы, которых подозревали в похищении и убийстве двух братьев московского банкира Абубакара Арсамакова. Ямадаевы вместе со своими многочисленными родственниками приехали в село Алхан-Кала к старейшинам семьи Арсамаковых и поклялись на Коране, что не имеют отношения к исчезновению двух братьев банкира. Клятва была принята. Причем, когда такая клятва приносится, родные убитого или похищенного смотрят не столько на предполагаемого виновника, сколько на старейшин из его рода, которые приносят клятву вместе с ним. -Счи-тается, что если старейшина не уверен в невиновности своего родственника, он никогда не станет приносить клятву, ведь это грозит ему судом, гораздо более страшным, чем суд кровника: клятвопреступление грозит ему гневом Аллаха.

Конечно, бывает и так, что дают ложную клятву. Есть даже термин в чеченском языке для такого понятия — «кхера дуй». Считается, что клятвопреступление гораздо страшнее самого убийства, и часто бывает так, что родственники убитого, зная, что перед ними стоит настоящий убийца и клянется на Коране, все-таки принимают его -клятву, полагая, что он наказал себя сам и гораздо страшнее, чем это могли сделать кровники. -Кхера дуй — один из самых тяжких грехов ислама. Именно потому в обычае принесения клятвы прописана необходимость присутствия на такой клятве многочисленных представителей рода подозреваемого. Если с подозреваемым придет мало родственников, его клятву не примут, сказав ему: «Пойди и при-веди стариков, которые разделят с тобой твою клятву».

Если же клятва принята, а потом при каких-то обстоятельствах выясняется, что клятву дал все-таки убийца, что он соврал всем, что он обманул и своих старейшин, которые клялись с ним вместе, то прощение аннулируется. От убийцы в таком случае могут отказаться его родственники, которых он подставил.

VI. Виновная рука. Куйг бехки

В кровной мести есть такое понятие, как «куйг бехки», что в переводе означает «виновная рука». Это очень важная деталь древнего адата, которую, увы, не всегда соблюдают. Суть понятия такова: преследоваться кровниками может только человек, от руки которого кто-то погиб. Если произошло убийство, рядом с которым находилось третье лицо, это лицо не должно преследоваться кровниками. Даже если убийца умер естественной смертью, наблюдатель не может быть убит кровниками — в таком случае кровная месть распространяется на родственников умершего виновника. Это правило подвергает сомнению распространяемую в последнее время в СМИ информацию о том, что семья бывшего владельца оппозиционного сайта «Ингушетия.ру» Магомеда Евлоева, который был убит одним из милиционеров при задержании, объявила кровную месть президенту республики Мурату Зязикову, ведь он не куйг бехки. Кстати, отец убитого оппозиционера Яхъя Евлоев в середине сентября заявил на пресс-конференции в Московском независимом пресс-центре, что не объявлял кровной мести Мурату Зязикову.

Впрочем, на практике часто происходит так, что людей, имевших опосредованное отношение к смерти, все-таки убивают родственники покойного. Однако это не может считаться именно кровной местью. Это обычная месть, то есть преступление, которое неминуемо породит новую кровную месть.

VII. Мщение. Чир лехар

Обязанность мщения также ложится на ближайших родственников убитого. Если месть осуществит друг, это будет считаться не кровной местью, а убийством, за которое мститель получит новых кровников.

Эта история произошла в одном из че-ченских сел в начале 90-х. Убили таксиста. Убили, чтобы забрать деньги, причем убийца пытал свою жертву, чтобы получить все деньги. Преступника скоро нашли — постарались друзья таксиста. Возник вопрос: что делать с пойманным? А точнее, кто совершит возмездие? Ведь по законам кровной мести это должны сделать ближайшие родственники жертвы — сын, брат, наконец, двоюродный брат, племянник. Однако таксист оказался нетипичным чеченцем — у него не было таких близких родственников, за исключением жены и 12-летнего сына. Передавать властям преступника тоже никто не хотел, понимая, что в этом случае он легко избежит наказания, откупившись. Не могли друзья таксиста сами расправиться с убийцей — тогда их семьи тоже обзавелись бы кровниками. Тогда было решено привести в исполнение кровную месть руками малолетнего сына таксиста. Убийцу, связав по ногам и рукам, отвезли на окраину села. Туда же привезли 12-летнего мальчика. Вложили в его руку пистолет и сказали: «Этот человек убил твоего отца, ты должен отомстить ему. Стреляй!»

Мальчик хладнокровно направил на убийцу пистолет и нажал на спуско-вой крючок. Происходящее сняли на камеру, а пленку передали родственникам казненного в доказательство того, что это сделал кровник. На этом кровная месть между семьями прекратилась.

Бывало и так, что женщины становились мстительницами — объявляли -кровную месть и реализовывали ее. Так, в Чечне много лет ходит легенда о жительнице села Комсомольское, которая пообещала отомстить за смерть мужа — а если не сможет отомстить, то всю жизнь будет носить мужскую одежду. Отомстить ---она не смогла, но обещание свое выполнила — до самой смерти носила брюки и мужскую рубашку.

Когда чеченец идет мстить своему кровнику, он берет с собой только близких родственников. Друзья — это «чужая кровь». Вот почему во времена независимой Ичкерии смертные приговоры шариатских судов приводили в исполнение не палачи, а родственники жертв осужденных. К палачу родственники человека, который был казнен по приговору суда, непременно предъявили бы претензии по законам кровной мести.

Впрочем, случается и так, что -убий--цу убивают его собственные -родствен--ники, а не родственники его жертвы. В 2004 году один из авторов этой статьи познакомился с бойцом чеченского спецназа по имени Арби, который пользовался среди своих товарищей непререкаемым авторитетом за то, что убил своего двоюродного брата Аслана. Аслан был боевиком, а потом решил сложить оружие и был амнистирован. Но все знали, что в прошлом он в сос-таве своей банды убил одну женщину и двух ее братьев. Убийство женщины в Чечне — страшный грех, за одну убитую женщину могут взять жизни двух-трех мужчин из рода убийцы. Родственники погибших быстро нашли убийц и расправились с ними. Но Асла-на не тронули. Его дядя был муллой. Ему сказали: «Твой дядя был святой, тебя мы не тронем».

Но брат Аслана Арби решил, что тот не имеет права жить. Он сказал Аслану: «Ты убил невинных людей, и позор лег на наш род. Я должен тебя убить». Тогда Аслан простился с родителями, помолился и умер от пули Арби.

VIII. Примирение. Маслаат

То, как скоро произойдет примирение между кровниками, зависит от обстоятельств гибели человека. Если водитель в ДТП задавил человека, то обычно процедура примирения проходит быстро и без проблем. Конечно, принимается во внимание то, был ли водитель трезв, как повел себя после аварии — пытался скрыться или нет. Как и в обычном суде, если нет отягчающих обстоятельств, то виновник может рассчитывать на легкое примирение. Не предъявляются претензии и тогда, когда гибель человека произошла при авиакатастрофе или при массовом теракте. (Случай с Виталием Калоевым скорее исключение. Калоев выяснил точно, кто виновен в авиакатастрофе, — поэтому пошел и убил. При этом он довольно долго настаивал на том, чтобы ему принесли официальные извинения представители компании «Скайгайд», но этого сделано не было.) Ибо суть кровной мести — это возмездие за намеренное адресное убийство.

Непросты для урегулирования и случаи, когда человек погибает в драке. В этом случае все зависит от умения переговорщиков и поведения виновной стороны. Намного усложняется процесс примирения, если человек убит группой или с особой жестокостью. И практически невозможно достичь примирения, если убийство совершено с целью ограбления или по иным корыстным соображениям.

Ключевую роль в достижении примирения играют посредники, на роль которых подбирают авторитетных, уважаемых и влиятельных в обществе людей — как правило, старейшин. Чем авторитетнее человек, который включен в примирительный процесс, тем больше шансов на успех. Посредники приходят в дома кровников и уговаривают их примириться. Это хождение может продолжаться месяцами, а иногда годами. Если труды посредников увенчались успехом и обиженная сторона готова простить кровника, наступает самый интересный в процедуре примирения момент.

Церемония прощения — это венец многодневных переговоров. В этой церемонии с обеих сторон принимают участие сотни, а порой тысячи людей.

В классическом варианте это выглядит так. После достижения принципиального согласия о примирении в назначенный час, обычно на большом майдане (часто это бывает в поле за селом) встречаются представители одной и другой конфликтующих сторон. Сюда же приводят кровника. На него надевают просторный дождевой плащ с капюшоном, который -скры-вает лицо. После окончания переговоров — уже формальных — родственники виновника передают пострадавшей -сто-роне выкуп (его размер заранее -уста-навливают участвующие в переговорах -старейшины, и как правило, он чисто символический), а кровника подводят к родственникам его жертвы. Кто-то из родственников сбрасывает с голо-вы кровника капюшон и сбривает ему бороду. Бритье бороды не обязатель-но и последнее время происходит крайне редко.

После глава пострадавшей семьи, обращаясь к кровнику, произносит фразу, которую можно перевести так: «Мы прощаем тебя. Больше ни тебе, ни твоим -родным нет от нас угрозы. Больше мы не враги». Затем уже бывший кровник обнимается со всеми присутствующими близкими родственниками своей жертвы, и на этом примирение считается состоявшимся.

Однако и это еще не конец. Груз ответственности перед семьей своей жертвы кровник, даже будучи прощенным, вынужден нести до конца своей жизни. Согласно обычаю, он обязан оказывать семье своей жертвы постоянные знаки внимания. Это внимание может выражаться как в моральной, так и в материальной поддержке. То есть между бывшими врагами возникают почти родственные отношения со всеми вытекающими последствиями. bg.ru

Сайпулаев З.М.

2 курс4 группа ДБО Научный руководитель

проф. Исмаилов М.А.

Кровная месть и примирение в Дагестане.

В своей статье, я хотела бы раскрыть вопрос кровной мести, а так же примирения в Дагестане, во все времена. Человеческое общество в течение всей своей истории всегда находили разнообразные формы разрешения конфликтных ситуаций, наиболее показательным является - кровная месть,где примирение является логическим завершением мести. Безусловно, примирение было представлено по-разному.

В современном Дагестане создана комиссия по адаптации боевиков,а в Чечне комиссия по примирению. Рассмотрим проблемы мести в дореволюционном Дагестане.

Взаимные обязанности помощи, защиты и мщения за обиды составляют одну из важных черт родового строя. "...Безопасность индивида зависела от его рода; ...родственные узы были могущественными элементом взаимной поддержки...Нанести обиду кому-либо значило нанести обиду его роду и оказать помощь кому-либо значило вступиться за него совместно со всеми его родичами", - писал Л. Г. Морган, характеризуя ирокезский род1.

Именно из кровных уз рода возникла по Ф. Энгельсу обязанность кровной мести. "Если члена рода убивал кто-нибудь из чужого рода, весь род убитого был обязан ответить кровной местью"2.

Кровная месть в Дагестане во П половине XIX - начале XX вв. не имела ничего общего с кровной родовой местью, которая применялась при нанесении ущерба единому коллективу родственников. Она, как отмечали очевидцы, была широко распространена в научаемое время, но характер ее совершенно изменился.

Кровная месть как явление общественной казни, хотя специально в ней исследовалась, вызывала значительный интерес у авторов П половины XIX - начала XI вв.

Особое мecтo в этом отношении в дореволюционной литературе принадлежит выдающемуся историку, этнографу, правоведу М. Ковалевскому предметом исследований которого являлось как обычное право в частности так и общественный строй дагестанских народов в целом. Несмотря на то, что М. Ковалевским был допущен ряд ошибочных выводов относительно существующих по eгo мнению в рассматриваемое нами время на Кавказе родовых отношений значение его труда огромно.

Большой фактический материал по интересующему нас вопросу собрал и опубликовал начальник Среднего Дагестана генерал А. В Комаров.

Попутно этой темы касались и другие дореволюционные авторы.

Советские историки и этнографы в своих грудах, посвященных исследованию отдельных народов, а также общественному строю всех дагестанских народов, уделили внимание и изучению института кровной мести. Среди них следует отметить прежде всего исследования М.О. Косвена1, С.Щ. Гаджиевой2, Р. М. Магомедова3, Х.-М. Хашаева и других.

В данной работе сделана попытка охарактеризовать институт кровной мести П половины XIX - начала XX в с точки зрения влияния на него двух факторов - обычного права и русской администрации. Подобная постановка вопроса и определила основной круг источников, использованных нами при написаний статьи, - это некоторые издания адатов и документы царской администрации. В работе частично затрагивается вопрос о мероприятиях Шамиля, имеющих отношение к кровной мести.

В отчете начальнику Дагестанской области за 1865 год начальник Северного Дагестана писал: "…мщение за кровь считается в Дагестане одною из самых священнейших обязанностей близких родных убитого; чувство мести до того еще сильно в народе, что несмотря на строгое воспрещение кровомщения и наказание нарушителей этого воспрещения ссылкою в Россию , случаи, в которых здешние жители жертвуют свободою для удовлетворения чувства мести, бывают нередки.

Множество дел по дракам, по ранениям, а в особенности по кровомщению решалось по свидетельству Беккера в Касумкентском доме окружного управления , где помещался и суд .

О широком распространении в Дагестане кровной мести свидетельствует и тот факт, что зал Дагестанского народного суда в Темир-Хан- Шуре в той его части, которая предназначена для свидетелей , разделен был на - двое досчатой перегородкой, в которой имелась дверь. При слушании дела о преступлении , требующей кровной нести, эта дверь наглухо запиралась, чтобы месть не была осуществлена прямо на суде. Таким образом свидетели-родственники убитого и убийцы были разделены перегородкой. Эта часть помещения суда называлась "кровником", по адату кровомщение полагалось за убийство , изнасилование женщины, прелюбодеяние с замужней женщиной, мужеложество с насилием. Однако на практике, в повседневном быту, рамки действия кровной мести по существу были безграничны. Малейшее оскорбление влекло за собой убийство, а последнее - месть.

Поводом для кровопролития могло послужить нечаянное прикосновение мужчины к лицу, руке или даже к платью женщины, что считалось бесчестьем для нее и позором для ее родителей1. Такое "оскорбление" редко прощалось. Иногда подобные "дотрагивания" практиковались и с определенной целью отомстить жениху, отцу, брату девушки.

Поводы для убийств и других преступлений, влекущих за собой кровную месть, иногда бывали совсем пустяковые, а кровная месть, к которой они приводили, захватывала несколько поколений людей и длилась многие годы. Один из таких типичных случаев нашел отражение в сатирической лакской сказке, в которой рассказывается о том, как охотник нашел в горах пчел, собрал торбу меду и принес еro лавочнику. Когда лавочник пробовал мед, капля упала на землю. Муха слизала ее ласка, принадлежащая лавочнику съела муху, собака охотника загрызла ласку, лавочник убил собаку, а охотник – лавочника. Тогда к месту происшествия пришли родичи охотника и лавочника; началась кровавая схватка, в которой погибло множество людей.

А. Руновский со слов Шамиля писал, что для возбуждения кровной мести не обязательно было совершить тяжкое преступление, "поводом к убийству и к прямому его следствию - к кровомщению, могли служить... самая ничтожная брань, самое малое воровство, как например воровство курицы".

Женская честь и ее сохранность были дороги для всех горцев, поэтому всякое покушение на нее являлось одним из главных поводов для кровной мести. "Ежегодно сотни трупов, - писал В.С. Кривенко, - свидетельствовали о проявлениях ревности и желании сохранить в чистоте супружеское ложе. Мстителями за поруганную честь являлись мужья, братья, сыновья и другие родственники. Бывали случаи, что 12-летние мальчики поднимали оружие и убивали оскорбителей материнской чести. Чаще всего поводами для убийств, а следовательно и для кровной мести являлись поземельные пастбищные и вообще имущественные споры.

Кровная месть уносила в могилу массу людей. Это были ничем неоправданные жертвы. Особенно нежелательны такого рода людские noтeри были во время войны горцев под предводительством Шамиля против царизма. Поэтому Шамиль начал предпринимать некоторые меры для ограничения кровной мести. Сберегая народ для войны, Шамиль стремился цену крови заменить денежной пеней и примирением кровников но хотя это нe всегда удавалось.

Следующей мерой Шамиля по частям реформ в области кровомщения был запрет кровомстителям обращать свою месть на родственников убийцы, теперь кровью за кровь отвечал именно тот, кто ее пролил, неисполнители этого приказа Шамиля объявлялись ослушниками против Корана, а следовательно подвергались смертной казни .

Шамиль лишил убийц возможности укрываться в селениях, входивших в имамат. Он завел порядок, по которому всякий горец отправляясь из своего наибства в соседнее, должен был получить от своего наиба билет, удостоверяющий его личность в указывающий цель выезда и срок . Убийца, не имея на руках такого документа не имел возможности заехать в какой-нибудь населенный пункт, так как это грозило ему быстрейшим раскрытием и расправой. "Эта последняя мера и была тем невиданным до сих пор врагом, которого убийца встречал везде где ни появлялся"1.

Кроме того Шамиль запретил разрушать недвижимость имущества , что предписывалось адатами некоторых обществ, из сказанного можно заключить, что Шамиль не мог да и не стремился полностью покончить с кровной местью, он лишь предпринял некоторые меры по ее ограничению, поскольку это сказывалось на ходе военных действий. Отвергнув адат, борясь за его искоренение, он в рвении всех вопросов и в частности вопросов кровной мести, опирался на Шариат, вернее, на свои "низамы", составленные на основании шариата с учетом потребностей страны. При этом преследовалась не только цель, указанная выше, но и необходимость как-то унифицировать разбирательство дел по убийствам, так как каждое село в этом отношении придерживалось своего обычая.

Кровная месть – древний обычай, возникший в родоплеменном строе, и сохранившаяся по сей день у некоторых народов.

В настоящее время кровную месть иногда применяют в Чечне и в Дагестане. У каждого народа правила мщения понемножку отличались друг от друга, но основным принципом было отомстить за убитого родственника. У одних считалось достаточным убить одного из представителей семьи обидчика, у других кровная месть должна была продолжаться до тех пор, пока число убитых не сравняется.

Обычно кровная месть применялась по отношению к убийцам, насильникам, и лицам совершивших другие тяжкие преступления. Так же наказывалось прелюбодеяние с замужней женщиной (руки провинившегося привязывали к ногам и бросали в яму, после чего мужчины прибивали его камнями, такое же наказание было для женщин). Общины горцев старались регулировать наиболее архаичные правовые нормы . Особенно это касалось кровной мести которая могла привести к взаимному уничтожению враждующих тухумов. В советское время применялись различные меры для предотвращения кровной мести. Так сторона, отказывающаяся от примирения, могла быть привлечена к уголовной ответственности путем лишения свободы на срок до двух лет и проведением воспитательных мер. Примерный обряд примирения кровников заключался в следующем. Родственники убитого собирались все вместе в назначенный день. Старики, кадий приводили убийцу и ставили его вдали от родственников убитого, так, чтобы можно лишь рассмотреть его лицо. Кадий становился посередине и молился о примирении враждующих, оканчивая молитву чтением фатихи, которую повторяли за ним и примиряющиеся. По окончании молитвы, кадий вытирал лицо руками в знак благодарности богу за ниспосланный мир. После этого прощения все родственники убитого приглашались на угощение. Как только подходили к дверям дома, где предполагалось угощение, убийца с обнаженною головою падал на землю и не вставал до тех пор, пока ближайший родственник не скажет ему: «встань, мы простили тебя». Присутствующие должны были поднять его. Во время угощения прощенный канлы стоял без папахи и пил из одной чашки с родственниками убитого. По окончании угощения, родственники убитого возвращались домой. У ворот стояла заранее приготовленная лошадь, оседланная и обвешанная оружием. Ближайший родственник убитого брал лошадь и раздавал оружие остальным своим родственникам. Женщины семейства убитого получали в подарок отрез шелкового материала на платье1.

В наше время от былого обычая кровомщения мало что осталось, но все таки время от времени где-то он дает о себе знать. Если бы нам удалось полностью изжить этот дикий обычай, это было бы большим народным счастьем.

Кровная месть в Чечне выполнялась следующим образом: При убийстве кого-либо из членов родовой общины сразу же собирался совет старейшин погибшего, в этот совет входили и близкие родственники убитого. После выяснения обстоятельств и причин убийства старейшины принимали решение об отмщении за пострадавшего.

Род преступника так же собирал свой совет старейшин, который искал пути примирения с родом убитого. Очень часто обе стороны не находили компромисса. Поэтому их старались мерить нейтральные семьи, которые не имели отношения к враждующим. Они собирали совет всего племени и предлагали условия для примирения.

Итак кровная месть – является видом мести, возникающий на почве личных отношений. Кровная месть в Дагестане была очень широко распространена, кровная месть при убийстве выступает как обычай, пережиток прошлого, в силу которого родственники убитого или лицо, считающее себя обиженным, обязаны или "вправе" лишить жизни обидчика. Она представляется им как справедливое возмездие за причиненное зло. В силу того что кровная месть была очень распространена и ее наступление не зависело от тяжести преступления, т.е. поводом для кровной мести могло послужить самое малое воровство, как например воровство курицы. Кровная месть уносила в могилу массу людей. Это были ничем неоправданные жертвы. Нередко кровная месть тянулась годами и это приводило к истреблению целых фамилий и тейпов. Шамиль не стремился полностью покончить с кровной местью, он лишь предпринял некоторые меры по ее ограничению, поскольку это сказывалось на ходе военных действий. Конечно,кровная месть в наше время не так актуальна, как это было раньше в Дагестане, но и сейчас это явление иногда присутствует и в наше время.

На вопрос: «Что такое кровная месть?» современный россиянин ответит примерно так:«Кровная месть (вендетта, от итал. vendetta - мщение) это обычай, сложившийся при

родовом строе как универсальное средство защиты рода. Состоит в обязанности

родственников убитого отомстить убийце или его родным. Существует среди некоторых

народов Северного Кавказа. Мотив кровной мести является одним из отягчающих

обстоятельств убийства в некоторых республиках и даже в России». Но даже это

обстоятельство искоренило ли этот обычай у народов Северного Кавказа, в частности у

народов Дагестана? Современная практика показывает, что нет. Отношение к обычаю кровной мести двоякое. Почему? Во времена царской власти в

Дагестане на почве кровной мести или по другим причинам, коренящимся в

пережитках родового быта, погибало в среднем 600 человек в год. В настоящее время

также имеют место преступления, совершенные на почве кровной мести. Из 170

убийств, зарегистрированных Прокуратурой РД в 2007 году (42 составляют покушения

на убийство, 7 – без вести пропавшие) на почве кровной мести совершено 4преступления. Следует учесть, что при расследовании дел подобного рода следователине всегда могут установить действительный мотив преступления. Поэтому реальныйуровень преступности на почве кровной мести по оценкам специалистов являетсяболее высоким, чем представляет официальная статистика . Таким образом, сегодняобычай кровной мести перестал быть если не социально одобряемой, то, во всяком

случае, законной формой восстановления социальной справедливости. Если взглянуть в

отчеты МВД Дагестана, то можно увидеть, что в середине 2000-х годов около 15% всех

убийств и покушений в республике были так или иначе связаны с кровной местью. Думается,что одних этих цифр достаточно для того, чтоб понять, насколько актуален этот вопрос наКавказе. В то же время, правоохранительные органы Дагестана подчеркивают, что именноинститут кровной мести блокирует разгул преступности в горных районах. Кстати, надоотметить, что обычай кровной мести больше распространен именно там.

С одной стороны, обычай кровной мести оказывается сдерживающим фактором напути тех, кто намерен совершить убийство. Человек понимает, что, если он убьет кого-то

(или сделает что-то плохое), то родственники убитого будут преследовать его до тех пор,пока не прольется кровь убийцы. Поверьте, это действует на людей намного лучше, чемзаконное лишение свободы. То есть главный постулат обычая кровной мести: отомстить заубитого – обязанность каждого мужчины рода. В некоторых горных аулах Дагестана до сихпор на кладбищах есть специальное место, где хоронят тех, кто умер, не исполнив «кровногодолга» или не примерившись с врагами. Но живя в современном обществе, где даже насмертную казнь введен мораторий, мы не можем позволить кому-то (пусть даже и оченьобиженному человеку) вершить самосуд.

Сам по себе институт кровной мести – канлы (канлыят) – универсальный,

межотраслевой институт обычного права как один из исходных в его системе играл важнуюроль в жизни общества. Основывался он на принципе талиона. Канлыят – «кровная местьубийце или его родственникам, роду со стороны родственников; сородичей убитого». Это –древнейший обычай, отдельные случаи следования которому можно встретить и в наши дни.Кровная месть, одна из характерных черт семейного и общественного быта, отражаетуровень социально-экономической жизни народа, вскрывает особенности сословно-классовых отношений, специфику хозяйственного быта и правовых норм, характеризуетэтику и мораль общества на определенном этапе исторического развития. Местное обычноеправо узаконивало и регулировало один из основных видов насилия в горском обществе -кровную месть. Что представлял собой этот институт?Ни у кого из современных кавказоведов не вызывает сомнения, что кровная месть(авар, бидул къисас, от араб, шариатского термина кисас, в лакском языке несколько

наименований: «оьттул кьисас», «оьттул интикам», «бадал») была издавна широко

распространена не только у аварцев, но и во всех районах Северного Кавказа. А.В. Комаровотмечает: «Общее для всех адатов в Дагестане: везде убийство наказывается кровомщениеми примирением на известных условиях». На это же указывают Ф.И. Леонтович, Н. Рейнеке идр.Поводом для кровной мести было убийство, ранение, похищение девушки, захват

земли, оскорбление гостя, чести, домашнего очага, почитавшегося у горцев, и т.д. В

Дагестане, по сведениям А.В. Комарова, адаты в конце XIX - начале XX вв. позволялиубить своего кровного врага, нападающего грабителя, пойманного на месте преступления вора, похитителя женщины.

Обычай возник как мера обороны.

Члены рода должны были оказывать друг другу помощь и поддержку. Обида члену

рода была равносильна обиде, нанесенной всему коллективу. Каждый полагался на свой род

как на силу, способную защитить его от любых врагов. «Отсюда, из кровных уз рода,

возникла обязанность кровной мести», - указывал Ф. Энгельс. Кровная месть -

характерная норма обычного права сельской общины - корнями своими восходит к

родовому быту. Но сельская община - это общность людей на соседских началах, а обычайкровной мести отражал отношения между кровнородственными, а не территориальнымигруппами. В основе кровной мести лежал принцип нанесения равного ущерба, возмездия запотерю производящей единицы, за ослабление коллектива. С ростом дифференциацииобщества кровная месть стала инструментом социального гнета и выражением сословногонеравенства. Однако нельзя не учитывать значения обычая и как средства демонстрациисилы и мощи рода, что является, по мнению A.М. Ладыженского, краеугольным камнемобычая. Дифференциация общества, усиление одних родов за счет слабости другихспособствовали дальнейшему развитию обычая. Дифференциация, антагонистическийхарактер сложившихся общественных отношений, развитие частной собственности наорудия и средства производства обусловили превращение родового обычая в правовуюнорму. «Месть из нормы бытовой с появлением частной собственности на скот, землю ирабов становится правовым обычаем и в качестве такового пережиточно сохраняется уразличных народов в течение весьма длительного исторического периода».

Убийство вызывало немедленное мщение со стороны родственников убитого. Кроме

того, преследовался как кровник человек, нанесший рану, оскорбивший словом или делом,затронувший честь матери, сестры, дочери, жены. «Однако на практике, в повседневномбыту рамки действия кровной мести по существу были безграничны. Малейшее оскорблениевлекло за собой убийство, а последнее - месть», - пишет B.П. Егорова о дагестанцах. Этоже в полной мере относится и к лакцам. За оскорбление словом или действием женщинывиновный преследовался и родственниками отца, и родственниками мужа. Поводом длямести могло послужить и оскорбление гостя. Способствовало сохранению кровной мести ибытование обычая похищения женщин. Родственники женщины и ее мужа преследовалипохитителя, и хотя адат лакцев допускал в таких случая примирение на известныхусловиях, тем не менее, дело часто заканчивалось убийством обидчика. Акт этот вел за собойместь со стороны родственников убитого, и таким образом, кровная вражда могла затянутьсяна долгие годы. С. Габиев считает даже, что похищение женщин и последующая кровнаявражда являлись главным тормозом роста населения Лакии. Однако в условиях господстваэндогамии похищения женщин и девушек совершались не столь часто и носилиэпизодический характер. Убийством наказывалось нередко оскорбление девушки действием,известным у лакцев под термином «бугьан». Мужчина при свидетелях или целовал девушку,или притрагивался к ней рукой. После этого либо мужчина, добившись примирения с

родственниками девушки, женился на ней, либо, желая оскорбить ее родственников,

отказывался от женитьбы и подвергался их преследованию как кровник, либо, не получив

разрешения жениться на девушке, опять-таки преследовался ее родственниками. К

оскорбленной таким образом и не вышедшей замуж за оскорбителя девушке никто уже не

решался посвататься, и она до конца своих дней ходила с клеймом «опозоренной».

Последний из перечисленных вариантов у лакцев был наиболее редким. Некоторые

исследователи полагают, что мужчина подвергался преследованию даже в том случае, если

его прикосновение к девушке было не злонамеренным, нечаянным.

Возможность возникновения кровной мести из-за «ничтожно малого повода» делала ее

особенно опасным явлением для общества.

Преследованию как кровник подвергался только совершеннолетний мужчина или его

совершеннолетние родственники. Позор и общественное осуждение на голову того, кто в

порыве мести убивал немощного старика или подростка. Не подлежали мщению также

больные и умалишенные. Адат допускал осуществление акта мщения в любой обстановке,

при любых ситуациях. Однако в отдельных случаях кровомщение считалось недостойным, унизительным для мужчины: убийство безоружного, удар или выстрел в спину, убийство

молящегося, спящего, страдающего временным недугом до его выздоровления. По нашим

сведениям, если у убийцы случалось горе, несчастье - умирал близкий, сгорал дом и др.,

мщение на время откладывалось.

Как уже указывалось, кровная месть на женщин не распространялась, мстителем

женщина не выступала. Но были и такие села, в которых, в случае отсутствия

совершеннолетних мужчин, мстили женщины (село Ругуджа Гунибского района). Однако от

нее многое зависело, так как, содействуя в одних случаях примирению с кровником и

разжигая ненависть к врагу в других, она влияла па поступки своего отца, брата, сына, мужа.

Учитывая это, царская администрация пресекала возможность подстрекательства («гьутI

бан») к мщению. Так, в 1869 г. окружной суд постановил выселить из с. Кая

Аштикулинского наибства женщину, подстрекавшую сына к мщению.

К кровной мести между тухумами и даже целыми селениями могли привести

малоземелья Нагорном Дагестане. Наиболее частным случаем таких столкновений были

споры о праве пользования пастбищными участками и водой. Они нередко приводили к

ссорам и дракам, в свою очередь кончавшимся ранениями и убийствами, за которые адат

устанавливал кровоотмщение. Появление кровной мести между тухумами часто были

связаны с умышленным убийством или ранением, а также оскорблением словом или

действием. Оскорблением, которое можно было смыть только кровью обидчика, считались

также кража с целью оскорбления или нанесение увечья лошади или собаке истца.

Всякая личная обида, хотя бы она была вызвана необходимостью самозащиты,

неосторожностью или случаем, причинена была сумасшедшим, даже животным, имела

своим последствием кровную месть, причем уклониться от мщения, допустить обидчика к

выкупу грозящего возмездия – считалось позором. Таково было положение уголовного права кавказских горцев в древний период.

Кровомщение допускалось между лицами одного сословия, за убийство раба виновный

платил только штраф. Право и обязанность преследовать убийцу или примириться с ним, как правило, принадлежали ближайшему родственнику убитого. Примирение могло совершиться не раньше, чем через год после преступления, и все это время убийца должен был находиться в изгнании и скрываться от мщения. Кровная месть была долгом и делом честидля всех членов рода пострадавшего, бывали случаи, когда она прекращалась - в случаенепримирения - лишь после полного уничтожения одного из враждующих родов.

В многочисленных трудах, исследованиях дореволюционных и советских историков

обычай кровной мести нашел свое отражение. Между тем, в нашем распоряжении имеютсялишь единичные описания случаев кровоотмщения в Нагорном Дагестане в дореформенную

эпоху. Причем, это весьма нетипичные примеры, при которых столкновения между

тухумами или джамаатами спорадически продолжались в течение нескольких поколений и

периодически вспыхивали со второй половины XIX по XX в. Например, в даргинском с.

Кадар Нагорного Дагестана два тухума враждовали около 200 лет, с XVII до 60-х годов XIX

в. А как известно из практики прошлого столетия, обычно кровная месть не затягивалась так

Путешествовавший по Северному Кавказу в1781-1783гг. квартирмейстер на русской

службе Штедер писал о кровной мести у осетин: «Кровавая месть и самовольные действия

были обязательны среди семей; позор и презрение продолжались до тех пор, пока эта

обязанность не была выполнена. Мщение, грабеж и убийство считались добродетелью,

вследствие чего погибать считалось славным».

Обычай кровомщения универсален для обществ, находящихся на стадии родового

строя или сохранения его остаточных явлений, о чем писал крупный этнограф-кавказовед

М.О. Косвен: «Забота о самосохранении заставляет весь род вставать на защиту, хотя бы

обиженным был лишь один из членов рода. Месть становится долгом, делом чести,

священной обязанностью». Существование этого обычая на Кавказе, хотя и в

видоизмененных формах, говорит об архаичности и стойкости традиционной общественной

жизни у некоторых горских народов Северного Кавказа. Гидатлинские адаты XV-XVII вв. и

большинство других записей адата, сделанных в позднесредневековом Дагестане,

устанавливают в возмещение за убийство и ранение или смертельное оскорбление

(изнасилование жены, прелюбодеяние) не талион, а цену крови (дият). Сохранилось немало

договоров между разными общинами об унификации этого штрафа.

При самостоятельности родовых союзов (см. Тохум) и отсутствии государственной

власти, споры по поводу обид, нанесенных членами одного рода члену другого, не могли

иметь других последствий, кроме самосуда родов. Этот самосуд принимал двойную форму,

смотря по характеру самой обиды. Обиды имущественные, к числу которых горцы относят

не только случаи неисполнения принятых обязательств , но и преступления против

собственности (воровство), дают повод к имущественному самоуправству.

Сам обиженный или любой из членов его рода имеет право обратиться к

насильственному захвату имущества обидчика или кого-либо из членов его рода. Такое

допускаемое адатом самоуправство известно на западном Кавказе под именем "баранты", а

на восточном - "ишкиля".

Под обидами личными горцы понимают такие преступные действия, в которых

обиженным, по их воззрениям, является не частное лицо, но весь его род (убийство, увечье, поранение, оскорбление семейной нравственности). Такие обиды влекут за собою

кровомщение. Последнее составляло обязанность не одних ближайших родственников-

наследников, но и каждого, кто входит в состав одной с ними родовой группы. Род мстил

роду, аул – аулу.

Позднее, под влиянием различных культурных влияний и, главным образом, шapиaтa, а

также по причине всеми сознаваемой необходимости положить предел неограниченности

кровомщения, грозившей истреблением враждующих родов, горцы отступили от

вышеизложенного взгляда на кровную месть. Вместо неограниченного самосуда родов

начинает пробиваться начало личной ответственности. Район действия кровной мести,

простиравшийся на весь род, начинает ограничиваться ближайшими родственниками

преступника и его жертвы. Только последние считаются канлы, т. е. подлежащими мести, все

же прочее родичи отвечают только имуществом. Вместо неограниченности мести в адат

начинает проникать учение о равенстве возмездия и о том, что преступность лежит не

столько в материальном вреде, причиненном частному лицу, семье или роду тем или другим

действием, сколько в злой воле виновника.

С проникновением в адат понятия умысла прежняя всеобщность кровомщения должна

была ограничиться случаями умышленных убийств, увечий и поранений.

Вместе с тем устанавливается воззрение, что убийство и ранения при необходимой

обороне, убийство вора или грабителя в момент совершения им преступного действия,

убийство застигнутого на месте прелюбодея не дают повода к возмездию; что в применении

кровомщения к обидам должна быть установлена известная градация; что размер возмездия

измеряется тяжестью обиды и что неосторожные и случайные действия, как бы значителен

ни был причиненный ими вред, подлежат возмездию в меньшей степени, чем

предумышленные, а убийства, поранения и увечья, нанесенные животными или

неодушевленными предметами, при отсутствии вины со стороны их хозяина, и вовсе

ненаказуемы.

С воспринятием адатом вышеупомянутых начал, народное воззрение на бесчестье,

постигающее того, кто не смыл обиды кровью, заменяется более человечным учением о

чести, ожидающей того, кто простит кровника под условием выкупа и тем более – помимо

него. Вместе с этим вырабатываются адатом различные способы достигнуть примирения с

родом обиженного.

У разных народов Кавказа уголовное право находится на различных ступенях развития.

В Аварском округе Дагестанской области адат, допуская еще "поток и разграбление",

различает неосторожное и случайное убийство от умышленного и требует кровной мести на

началах талиона только для последнего. Наиболее близко к древним воззрениям стоитуголовное право в обществах Гунибского, Даргинского, Андийского округов Дагестанской

области. Здесь нет различия между умышленным и неумышленным убийством; всякая

личная обида вызывает неограниченное кровомщение, разорение всего имущества

виновного, его семейства и его рода и изгнание из аула не только убийцы, но и всего его

семейства.

В большинстве районов Нагорного Дагестана с сильной независимой общиной

последняя устанавливала систему композиций за кровную месть, которая здесь охраняла в

основном права свободных общинников (узденей). Чтобы предотвратить взаимное

истребление целых тухумов, было принято высылать убийцу (а в некоторых районах и его

ближайших родственников) далеко за пределы владений общины. Несколько десятков

селений Дагестана основаны тухумами кровников, бежавшими от кровоотмщения. В Анди

можно найти фамилии выходцев из Цудахарского и Акушинского «вольных обществ», а в

Гидатле. Акуше, Цудахаре - андийские фамилии и т.д.

В Гидатле для примирения враждующих фамилий собирались старики всех 6 селений,

составлявших Гидатлинское «вольное общество», и устраивали примирение. Положение

кровника и простого путешественника среди горцев регулировалось обычаем

гостеприимства, распространенным практически у всех мусульманских и христианских

народов региона.

Естественная смерть убийцы или его арест административными властями не

прекращали месть.

В первом случае мстили ближайшему родственнику виновного (отцу, брату, сыну, дяде

и т. д.), а во втором кровник преследовался после отбытия административного наказания .

Случалось, что две семьи имели одного кровника. Убийство последнего считалось

осуществлением мести обеих групп родственников, если они до этого при свидетелях

заключали соглашение по принципу «наш враг - ваш враг». Без этого убийство кровника

одной из сторон не давало удовлетворения другой. После подобного соглашения и

осуществления акта отношения становились близкими и дружественными, и такая дружба

считалась почетной.

В Нагорном Дагестане похожие отношения иногда устанавливались между ханствами и

«вольными обществами». Недаром в Ботлихском, Годоберинском, Чамалинском и ряде

других андийских языков слово «аварцы» (подданные Аварского ханства) стало синонимом

«гостя, кунака».

Церемония примирения состояла в следующем. Члены враждующих фамилий

становились в два ряда, на некотором расстоянии друг против друга. Между ними стояли

почетные старики нейтральных фамилий. Один из самых уважаемых стариков читалмолитву, затем произносил речь, заклиная навсегда прекратить вражду. После этого мир

объявлялся восстановленным, и устраивалось угощение. Расходы на угощение в некоторых

общинах брали на себя нейтральные фамилии, организовавшие примирение. Примирение

иногда сопровождалось уплатой виновной стороной пострадавшей семье некоторой

компенсации; но это делалось негласно, чтобы не сказали, что пострадавшие помирились из

корыстных побуждений, подкупленные деньгами или имуществом. После примирения

кровники назывались «братья крови» (авар, бидул вац1ал).

Как видно значительное число конфликтов в традиционных горских обществах были

обусловлены стереотипом поведения и ментальными особенностями горцев, на почве

которых имело место кровная месть. Горцы дорожили честью, достоинством и репутацией,

как своими, так и тухума, наряду с жизнью, посягательство на которую было сопряжено с

конфликтами. В этой связи оружие для горцев являлось фактором конфликтного потенциала,

наличие которого в большом количестве держало все общество в психологическом

напряжении.

Частыми в горах были случаи, когда объектом конфликтного потенциала являлась

женщина, ущемление чести которой задевало каждого члена тухума и возбуждала тухумную

солидарность. С учетом этого шариат и адат строго регламентировали общественные

взаимоотношения, связанные с женщинами, в том числе и бракоразводные процессы.

Ментальность горцев, основанная на строгой нравственности, предусматривала моральную

чистоту тухума и джамаата посредством остракизма аморального представителя или его

физического устранения.

В регламентации общественных отношений, в том числе в целях профилактики

конфликтов, значительную роль играли этика и культура поведения в обществе, основанная

на морально-нравственных предписаниях, которые способствовали обеспечению

динамической стабильности в джамаатах. Наряду с моральными предписаниями адат и

шариат коррелировали в регламентации общественных отношений и разрешении

социальных конфликтов. При этом проблемы самоуправления в джамаатах и регламентация

общественной жизни в общине являлись прерогативой норм обычного права – адатов.

Острые социальные конфликты на почве убийств и поранений в традиционных горских

обществах носили распространенный характер, а их наличие предусматривало эффективные

формы и методы их профилактики и разрешения. Наиболее совершенной с точки зрения

социальной адекватности и эффективной с точки зрения соответствия ментальности горцев

формой разрешения острых социальных конфликтов был маслаат. Являясь самобытной

формой разрешения конфликтов у народов Дагестана, маслаат трансформировался вместе с

общественными отношениями и приобрел свой завершенный вид к середине XIX в., послечего под влиянием российских порядков и законов актуальность маслаатной формы

Кровная месть - является видом мести, возникающий на почве личных отношений. Кровная месть при убийстве выступает как обычай, пережиток прошлого, в силу которого родственники убитого или лицо, считающее себя обиженным, обязаны или "вправе" лишить жизни обидчика. Она представляется им как справедливое возмездие за причиненное зло.

Кровная месть в Дагестане во 2-й половине ХIХ - начале ХХ вв. не имела ничего общего с кровной родовой местью, которая применялась при нанесении ущерба одному коллективу родственников. Она, как отмечают очевидцы, была широко распространена в те времена, но характер ее совершенно изменился.

У кумыков адат кровной мести назывался "душман къавлав" (преследование врага), "къангъа къан" (кровь за кровь). Тухумная (родовая) солидарность выражалась вообще в защите всеми членами рода общих интересов против посягательства извне. Средством самообороны рода была кровная месть. "Кровная вражда некоторых семейств, - писал А.В. Комаров, - переходила из рода в род; иногда кровомщение завязывалось между селениями и длилось целые столетия. Жители некоторых селений, опасаясь от кровомщения, переходили на другие места и основали новые селения в чужих обществах". "Несмотря на судебную кару, - отмечал П.Ф. Свидерский о южных кумыках, - родственники убитого считают своим священным долгом пролить кровь убийцы или его родных, происходит новое убийство или ранение, влекущее с обратной стороны снова кровную месть, говорят, иные семьи враждуют таким образом целыми поколениями". Отсутствие единой государственной власти , феодальная раздробленность, способствовали сохранению этого пережитка родового строя при сравнительно развитой форме феодальных отношений. После присоединения Дагестана к России царская администрация проводила в Дагестане некоторые мероприятия с целью ограничения кровной мести. Однако царская администрация не могла вести действенную борьбу с этим вредным пережитком.

"Кровный враг - один" (душман бир болур), - утверждали кумыки. Однако ряд обычаев глубокой старины указывает, что в более ранний период нападение одного тухума на другой с целью кровной мести совершалось всеми родственниками убитого, и месть могла быть направлена на любого из членов рода убийцы. "Среди врагов не бывает пестрого, черного" (душманны аласы, къарасы болмас) - гласила старинная пословица. Самого убийцу называли "баш душман" (главный враг). Сохранявшийся культ предков требовал пролития крови за кровь (обязательной кровной мести). Принцип "кровь за кровь" приводил иногда к полному уничтожению одного из враждовавших тухумов. По адатам кумыков, в XIX веке обязанность кровомщения лежала только на ближайшем родственнике. Все же продолжал сохраняться и прежний обычай, по которому после совершенного убийства как сам убийца - "къанлы", так и все его ближайшие родственники должны были немедленно покинуть свои дома и укрываться в течение 30-40 дней у князя или другого влиятельного лица, дома которых были гарантированы от вторжения мстителей и охранялись всем джамаатом. Такое укрытие называлось "къамав".

Началом примирения считалось согласие родственников убитого принять "алым" (выкуп). Алым в 60-х годах XIX века в среднем по адату равнялся 60 рублям. Однако величина его была различна в отдельных обществах и зависела от числа родственников убийцы.

Это считалось выкупом со стороны тухума, а не самого убийцы. Сам же убийца, как будет отмечено ниже, должен был внести особый взнос.

По обычаю "къанлы", убийца должен был тайком покинуть селение на определенный срок (3-5, а иногда и 8- 0 лет). Продолжительность срока часто зависела от социального положения убийцы, его влияния на общественные дела или от влияния тухума убитого и т. д. Что касается его родственников, то они по истечении 30-40 дней после совершения преступления должны были просить общество организовать предварительное примирение с родом убитого. Без совершения этого акта никто из родственников убийцы не имел права находиться в своем доме, показываться ни днем, ни ночью на улице во избежание преследования - "душман къавлав". Для ведения переговоров о примирении общество выделяло депутацию из влиятельных лиц (кадия, муллы, первостепенных узденей, в отдельных случаях князей). После получения в результате неоднократных визитов разрешения на примирение от старейших членов пострадавшей стороны (тамазалар, къартлар, акъсакъаллар) совершался обряд "бет гермек" (лицезрение), который можно считать началом прекращения вражды между двумя родами. Оба враждующих тухума выходили на плошадь. Тухум убийцы под большой охраной должен был стоять на определенном расстоянии от родни убитого. Между ними размещались собравшиеся со всего селения почетные люди во главе с кадием. Присутствие на площади двух враждебных тухумов означало прекращение "погони за врагом". Обряд примирения заканчивался чтением кадием молитвы - первой суры Корана ("Альхам"). Повторив за кадием текст "Фатиха", обе стороны расходились по домам.

После этого род убитого переставал преследовать род убийцы, но продолжал искать самого убийцу. Несмотря на совершение обряда примирения, оба тухума до полного примирения не общались между собой. Сторона убийцы обязана была уступать дорогу, не причинять им никаких обид. В случае нарушения этих правил, потерпевшая сторона могла убить первого попавшегося представителя тухума убийцы. Как мы уже отмечали выше, сам убийца должен был выйти в "къанлы" в какое-нибудь дальнее общество. Убийца всегда находился под страхом возмездия, не мог свободно выходить на улицу, так как опасался тайной слежки потерпевшей стороны. В течение всего периода "къанлы" он не имел права, носить нарядную одежду и т.д.

По истечении установленного срока изгнания (5-10 лет) его тухум ходатайствовал перед родом убитого о разрешении ему вернуться домой. Джамаат снова добивался организации примирения, на этот раз окончательного. Просьба о примирении обычно приурочивалась к какому-нибудь религиозному празднику, посту, когда верующие легче соглашались простить нанесенные обиды, считая это богоугодным делом. В отдельных случаях, чтобы получить согласие на примирение, возбуждалось не одно ходатайство и направлялась не одна депутация в дом убитого.

Обряд примирения у кумыков различных обществ различался в деталях. Каждое общество или район имели локальные особенности. Однако предписание роду убийцы идти в дом убитого с повинной и просить прощения был единым для всех обществ. Кумыки этот обычай примирения соблюдали со всей строгостью. Чем торжественнее организовывался обряд примирения с родом убитого, чем больше в нем участвовало людей, тем мягче оказывался прием кровников пострадавшим тухумом.

Чтобы придать как можно больше торжественности акту примирения, процессия направлялась по самой многолюдной центральной улице. Впереди шли почетные представители общества, за ними убийца и весь его тухум. охраняемый со всех сторон народом. Рядом вели оседланную лошадь, на которой лежали ружье и панцирь (в прежние времена), корову или быка, несли сахар, два метра шелковой материи, саван. Все это было компенсацией расходов на похороны убитого. Кроме того, убийца должен был от себя внести 100 руб. выкупа и, если позволяло состояние, сделать подарок матери и сестре убитого в виде материи на платья. Как убийца, так и весь его род должны были идти босиком, обнажив руки до локтей и ноги до колен, без головного убора и, приближаясь к дому покойника, ползти на четвереньках. Среди родственников убийца выделялся отросшими волосами, одичавшим видом.

Акт примирения начинал сам убийца, который, подползая к матери убитого на четвереньках, с поникшей головой, просил о пощаде, выражал свою глубокую скорбь, а также готовность нести любое наказание, для чего и подставлял шею. Обращение убийцы именно к женщине-матери указывает на древность этого обычая, на былую первостепенную роль женщины. По преданиям кумыков, только мать могла отрезать прядь волос с головы убийцы, что означало предоставление кровнику права снять траур. Последний обряд впоследствии (в XIX в.) стал исполнять брат, отец или другой родственник. Получив от матери ответ - "прощаю", "да простит бог", убийца также подходил к каждому из родственников, соблюдая степень родства. То же самое повторяли все его родственники. После этого начиналось общее оплакивание умершего, особенно на женской половине.

Касаясь этого обряда у кумыков Терско-Сулакского междуречья, Н. Семенов писал: "В ритуал этого обряда, между прочим, входит довольно щекотливая для самолюбия участвующих в ней церемония шествия депутации от ворот дома родственников убитого с непокрытою головою, а потом стояние с непокрытою головою, у порога дома, до тех пор, пока оскорбленные убийством не объявят своего согласия или несогласия на примирение".

В день примирения, судя по данным наших старейших информаторов, никаких угощений не подавалось. На следующий день весь тухум покойного и все, кто участвовал в организации примирения, шли в дом убийцы, который обязан был подать богатое угощение и стоя обслуживать всех гостей. На таком приеме употреблялись и спиртные напитки. После организации общего примирения между двумя тухумами устанавливались самые близкие отношения, иногда даже более сердечные, чем кровнородственные. С этого времени представители двух тухумов называли друг друга "къан къардашлар" (кровные братья). Дружественные связи после примирения нередко закреплялись выдачей замуж девушки в пострадавший род.

Авторитет, честь своего тухума должны были постоянно поддерживать все члены тухума. Когда воспитательные меры воздействия не приводили к желаемым результатам, нарушителей норм поведения изгоняли из рода. Еще в XIX в. наблюдались факты удаления из тухума за неоднократно совершенные тяжелые преступления. Могли быть изгнаны как мужчины, так и женщины.

Возникает вопрос: допустим, наши предки создали более эффективную систему наказания за серьезные преступления, чем ныне действующая - но возможно ли ее использование в современном правотворчестве РФ и РД?

Очевидно, что было бы неправильным и невозможным с завтрашнего дня возродить кровную месть в ее первозданном виде. Однако некоторые ее стороны - общественный контроль за случаями убийства, особые права родственников убитого, возможные формы солидарной ответственности близких к убийстве людей, компенсации и расходы за счет убийцы и тех его близких, которые пользовались полученными от него благами : наконец, влияние на исполнение приговора - все это заслуживает внимание законодателей уже сегодня.

Список литературы

1. Агларов М.А. Сельская община в Нагорном Дагестане в XVII – начале XIX века. М.,

2. Бекишиева С.Р. К вопросу об источниках (формах) обычного права народов Дагестана

// Россия и Кавказ: история и современность: Материалы Международной научной

конференции. Махачкала: Издательство «Наука ДНЦ», 2010. С. 361-366.

3. Бекишиева С.Р. Проблемы применения примирительных процедур на Северном

Кавказе в современный период//http://www.rusnauka.com.

4. Бобровников В.О. Мусульмане Северо-Восточного Кавказа: Обычай, право, насилие.

5. Гидулянов Л. Адаты народов Кавказа. Обычное право народов Северного Кавказа,

армян и тюрков. Аталычество.http://ru.wikipedia.org.

6. Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе, М., 1890.

7. Ковалевский М.М. Современный обычай и древний закон, М., 1886.

8. Комаров А.В., Адаты и судопроизводство по ним; М. Ковалевский, Дагестанская

народная правда. Этнограф. Обозр, № 1, 1890 г.

9. Леонтович Ф. И., Адаты кавказских горцев. Различные адаты горцев напечатаны

главным образом в «Сборнике сведений о кавказских горцах» (т. I - Х, Тифл., 1868-81).

10. Лугуев С.А. О кровной мести у лакцев во второй половине XIX-нач. XX вв. В сб.

Семейный быт народов Дагестана в XIX-XX вв. Дагестанский этнографический сборник.

Махачкала 1980. С.89-107.

11. Магомедова З.А. Сведения исторического характера в письмах наибов Дагестана

(середина XIX в.)// Вестник Института истории, археологии и этнографии. 2013. № 4 (36).

12. Мусаева А.Г. Некоторые сведения о союзе вольных общин нагорного Дагестана –

Бакъльулал (Гумбете) в XIX – начале ХХ в. (историко-правовой аспект) // Современные

проблемы науки и образования. 2014. № 6. URL:www.science-education.ru/120-15762.

13. Мусаева А.Г. Правовые и этическо-нравственные способы самоочищения в

дагестанском обществе.// Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки.

2014. № 12-2. С. 75-77. 14. Мусаева А.Г. Характерные черты адатного права у горцев Дагестана//Гуманитарные,

социально-экономические и общественные науки. 2014. № 10-1. С. 243-245.

15. Сюкияйнен Л.Р. Мусульманское право. М., 1986.

16. Сюкияйнен Л.Р. Шариат и мусульманско-правовая культура М., 1997.

Если в большинстве стран ссора - это обычное явление, и часто она ничем страшным не заканчивается, то на Кавказе дела обстоят несколько иначе. Там обидчиков может ожидать кровная месть за смерть за его поруганную честь, унижение и т. д. Вот именно об этом интересном, но весьма страшном обряде и будет рассказано в данной статье.

Что это такое?

В первую очередь обязательно необходимо определиться с понятиями. Итак, что же такое кровная месть? Согласно словарю, это особый обычай, который сложился еще при родовом строе общества как некий способ защиты даже имущества своего рода посредством убийства обидчика. Следует сказать и о том, что, согласно законодательству РФ, кровная месть в большинстве случаев классифицируется как

Немного истории

Интересным окажется и тот факт, что еще до возникновения законов Моисея кровное отмщение было защищено законом и не каралось. В Библии даже существует такой термин, как «гоэл», который означает «искупитель». Это значит, что человек, унаследовавший имущество, мог выкупить из рабства своего порабощенного родственника, а также его выкупленный земельный надел. А за смерть человека из своего семейства он должен был отомстить, пролив кровь убийцы. Занимательным окажется и то, что для людей, совершивших непреднамеренное убийство и боявшихся кровной мести, в то время были созданы города-убежища, где они могли скрываться. Если же человек выходил из него, и его настигала кровная месть, убивший его человек не считался преступником и не нес никакого наказания, согласно букве закона.

Недалекое прошлое

Со временем мстить за смерть или обиду близких людей таким вот образом запретили законами. Все случаи недоразумений рассматривали старейшины, не вынося окончательного приговора иногда годами. Однако несмотря на это, во времена недалекой весьма распространились количества атак кровной мести. Все просто, законы общества не действовали, первыми считались законы войны. Найти обидчика и отомстить ему было намного проще, да и наказание часто несли не все. В это время люди забыли, что простить человека - это так достойно и важно, как и кровное отмщение.

О самом обряде

Весьма интересным, хотя и по своей природе страшным, является обычай кровной мести. Если в какой-то ссоре был убит человек, а виновник является известным, к нему посылали людей именно из нейтрального окружения. Это нужно было для того, чтобы они сообщили, что убийце объявлена кровная месть. Если раньше мстили именно тому, кто совершил преступление, то во времена правления имама Шамиля это было несколько изменено. Отомстить могли не только тому, кто совершил преступление, но и его родственнику по отцовской линии, а выбирать доверяли самому семейству. И если убивший был человек не слишком уважаемый, могли казнить его брата, который в селе имел более сильный вес с общественной точки зрения. Все делалось для того, чтобы принести больше боли родственникам убийцы (однако это, скорее, было не правило, а исключение).

Важные факты

Итак, существует несколько правил кровной мести. Что же нужно знать?

1. Кровники не могут проживать в одной местности, например, селе. Если такое случалось, то те, кому было объявлено об отмщении, в считанные часы должны были покинуть селение. Часто в таком случае практически за бесценок продавались дома со всем имуществом, а семьи бежали так далеко, чтобы обряд их не смог настигнуть.
2. Как и в уголовной практике, кровная месть не имеет срока давности. Однако несколько лет тому назад она была снята, а усилиями старейшин враждовавшие семейства помирились.
3. Отомстить за родственника может даже женщина, однако только в том случае, если в роду не осталось мужчин. Это может быть как мать, так и сестра.
4. Различным может быть и мотив кровной мести. Так, казнили не только за убийство своего члена семьи, но также за обиду, унижение, посягательство на имущество и т. д.

В последнее время наблюдались случаи, когда в результате кровной мести погибал не один человек, а несколько. Случалось это потому, что обидчики не соглашались со своей виной, а мстители доказывали свое. Часто такие конфликты становились неуправляемыми и заканчивались весьма плачевно.

Примирение

Стоит сказать и о том, что кровная месть может не совершаться, для этого существует особый процесс примирения. В таком случае виновная сторона - все родственники, соседи и переживающие за них люди - может одеться в темные наряды, покрыть головы и идти к месту совершения ритуала. Так, нельзя просить о помиловании или смотреть в глаза тем, кто желает отомстить. Примирение может случиться после прочтения особых молитв и после того, как обидчику побреют налысо голову и сбреют бороду (делает это ответчик). Только после этого обидчик может считаться прощенным. Однако часто в момент этого действия умирал тот, кому была предъявлена кровная месть. Бреющий человек просто не мог сдержаться и перерезал горло противнику.

Выкуп

Существует также некий выкуп, спасающий от кровной мести. Началом примирения считалось то, что родственники убитого соглашались принять калым. Что касается величины, то она была различной. Варьировалась в зависимости от того, сколько родственников осталось у убитого - чем меньше, тем незначительнее и выкуп они должны были заплатить.

Выводы

Стоит сказать о том, что даже если сегодня кровная месть на Кавказе запрещена законами РФ, она все же существует и часто совершается. Однако сегодня также все больше людей согласны на помилование убийцы. Так, известны случаи, когда обидчики прощались благодаря определенной сумме денег, иногда - по решению старейшин.

Доброго времени суток, уважаемые читатели блога . Каждый народ имеет свои традиции и обычаи, мы привыкли к тому, что обычаи должны, в первую очередь, обладать воспитательной функцией для подрастающего поколения. Часто бывает так, что некоторые обычаи отдельных народов кажутся нам нелепыми, а порой даже жестокими. Хотя, имеем ли мы право осуждать обычаи тех народов, не познакомившись близко с их культурой? Право мы, конечно же, имеем, но будет ли наше осуждение объективным? Думаю, едва ли.

Поэтому, сегодня я, как уроженец Кавказа, могу взять на себяответственность рассказать вам об обычаи кровной мести и дать свою оценку этому явлению. Статья получила название «Кровная месть на Кавказе – восстановление чести или дань дикому обычаю» только лишь потому, что я рассматриваю этот обычай как с позитивной, так и негативной стороны. Сразу же скажу, что у меня двойственное отношение к обычаю кровной мести и, слава Всевышнему, я не сталкивался с этим обычаем.

Если взглянуть в отчеты МВД Дагестана, то можно увидеть, что в середине 2000-х годов около 15% всех убийств и покушений в республике были так или иначе связаны с кровной местью . Думаю, одних этих цифр достаточно для того, чтоб понять, насколько актуален этот вопрос на Кавказе . В то же время, правоохранительные органы Дагестана подчеркивают, что именно институт кровной мести блокирует разгул преступности в горных районах. Кстати, надо отметить, что обычай кровной мести больше распространен в горных районах.

Но почему же обычай кровной мести оказывается сдерживающим фактором на пути тех, кто намерен совершить убийство? Я думаю, вы сами уже догадались. Человек понимает, что, если он убьет кого-то (или сделает что-то плохое), то родственники убитого будут преследовать его до тех пор, пока не прольется кровь убийцы. Поверьте, это действует на людей намного лучше, чем законное лишение свободы. То есть, главный постулат обычая кровной мести: отомстить за убитого – обязанность каждого мужчины рода . Вы не поверите, но в некоторых горных аулах до сих пор на кладбищах есть специальное место, где хоронят тех, кто умер, не исполнив «кровного долга» или не примерившись с врагами. Кстати, посмотрите очень интересный репортаж о кровной мести в Чечне и о том, как власти борются с этим явлением:

Так, все-таки, обычай кровной мести – это «хорошо» или «плохо»? Я не хочу давать такую жесткую оценку, просто приведу для вас реальный пример, а вы там уже сами определите для себя «хорошо или «плохо». Летом 1995 года в дагестанском селении Тлярата была драка, в которой был убит молодой человек. Виновные в убийстве, понимая, что такое , сразу же сдались правоохранительным органам. Мать погибшего отказывалась хоронить своего сына до тех пор, пока не увидит убийц мертвыми. Родственники убитого сначала разгромили дома и сожгли машины убийц (кстати, никто за это не понес никакой ответственности). Потом эти же родственники ворвались в здание милиции, где находились виновные. И даже тогда сотрудники милиции не стали вмешиваться в происходящее. Единственное, что спасло виновных – это то, что сестра убитого, не желая кровопролития, сорвала с головы платок и бросила его перед нападавшими. Кстати, это еще один обычай, к которому часто прибегали женщины на Кавказе для того, чтоб прекратить бойню. Впоследствии, старейшинам удалось примирить два враждующих клана, но семьям убийц пришлось уехать из села навсегда.

Как относиться к обычаю кровной мести – дело каждого человека, но то, что этот обычай до сих пор практикуется на Кавказе – известный факт. Единственно, радует то, что в последние годы правоохранительные органы довольно жестко пресекают такие прецеденты. Подводя итог этой статьи, хочу высказать свое мнение: – это не отмщение за убийство, а восстановление чести рода. Но, подобное «восстановление чести» противоречит законам России, поэтому я не приветствую этот обычай.

Друзья, я и дальше буду раскрывать вам тайны обычаев и традиций народов Кавказа. Например, на очереди у меня еще 2 обычая – это обычай воровства невест и стереотипы о положении женщин на Кавказе . Для того, чтоб первым узнать об этих и многих других интересных статьях, предлагаю вам подписаться на обновления моего блога.

План

Введение

1. Кровная месть у народов Кавказа

2. Кровная месть в Осетии

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Кровная месть – обычай, требующий обязательного возмездия за убийство человека или нанесение ему увечий. Кровная месть представляла собой одно из наиболее действенных средств социальной регуляции и защиты личности или группы в обществах, где отсутствовала или слабо проявлялась государственная власть.

В современной России традиция кровной мести не просто контрпродуктивна, но смертельно опасна для целостности страны.

Кровная месть известна с древнейших времен. Она была распространена на всем земном шаре в условиях доклассового общества. В основе ее лежали общественные отношения родового строя. Можно также отметить, что кровная месть была неотъемлемой чертой дохристианского и доисламского общества, т.к. в первую очередь полагалось мстить за убийство кровью.

По древним обычаям за убийство мстили родственники убитого самому убийце или одному из его ближайших родственников, на которого "падала" кровная месть. У разных народов даже внутри одной этнической группы были отличия в порядке осуществления кровной мести. Кровная месть у осетин и ингушей падала на широкий круг родственников - до третьей степени родства, продолжалась годами, подобно итальянским вендеттам, и нередко приводила к истреблению целых фамилий. Примирение кровников проводилось почетными стариками по строго определенному сложному ритуалу, включающему уплату виновной стороной "цены крови" и устройство кровного стола.

В Чечне, наоборот, в случае кровной мести старались погасить скорее огонь вражды и не допустить его распространения. При этом примирение сторон происходило путем простого рукопожатия и произнесения формулы: "Мы вас перед людьми прощаем". Уплата за кровь считалась большим позором. Возможно, это влияние ислама, так как любая религия в большей или меньшей степени учит прощению.

Кроме того, мстить кровью полагалось за целый ряд разнообразных деяний - за похищение женщины, тем более за изнасилование (практически у всех народов), за злонамеренно сорванную с головы папаху, за убитую собаку, про которую при людях будет сказано, что ее убили за принадлежность к такому-то роду. То есть можно говорить о том, что убить обидчика полагалось не только за серьезные, с нашей точки зрения, преступления, но и за поступки, предстающие в нашем понимании не более чем мелким хулиганством. Однако стоит также отметить, что во всех случаях кровная месть спровоцирована очень неблаговидным поведением.

1. Кровная месть у народов Кавказа

Наиболее яркой нормой обычного права на Северном Кавказе в прошлые века являлась повсеместно распространенная кровная месть. Поводом для кровной мести были убийство, ранение, похищение девушки, захват земли, оскорбление гостя, чести, домашнего очага, почитавшегося у горцев, и т.д. Будучи обычаем родового строя, кровная месть сохранилась у некоторых народов до сих пор - в частности, у дагестанцев и вайнахов. В Дагестане, по сведениям А.В. Комарова, адаты в конце XIX - начале XX вв. позволяли убить своего кровного врага, нападающего грабителя, пойманного на месте преступления вора, похитителя женщины.

Кровомщение допускалось между лицами одного сословия, за убийство раба виновный платил только штраф. Право и обязанность преследовать убийцу или примириться с ним, как правило, принадлежали ближайшему родственнику убитого. Примирение могло совершиться не раньше, чем через год после преступления, и вес это время убийца должен был находиться в изгнании и скрываться от мщения. Кровная месть была долгом и делом чести для всех членов рода пострадавшего, бывали случаи, когда она прекращалась - в случае непримирения - лишь после полного уничтожения одного из враждующих родов.

В дореволюционной литературе приводится парадоксальный пример, когда в соответствии с адатами в одном из дагестанских селений кровомщение между двумя родами - тохумами длилось более 200 лет, а началось оно в ссоре за курицу.

Кровная месть - это не романтическая экзотика. Это нормы выработанного веками саморегулирующего обычного права, основанного на мудрости народа и дающего возможность достойного примирения даже кровных врагов. Вряд ли мы преувеличим, если скажем, что эффективность обычного права горцев была для них, несомненно выше современных часто изменяемых государственных законов.

Путешествовавший по Северному Кавказу в 1781-1783 гг. квартирмейстер на русской службе Штедер писал о кровной мести у осетин: «Кровавая месть и самовольные действия были обязательны среди семей; позор и презрение продолжались до тех пор, пока эта обязанность не была выполнена. Мщение, грабеж и убийство считались добродетелью, вследствие чего погибать считалось славным».

Обычай кровомщения универсален для обществ, находящихся на стадии родового строя или сохранения его остаточных явлений, о чем писал крупный этнограф-кавказовед М.О. Косвен: «Забота о самосохранении заставляет весь род вставать на защиту, хотя бы обиженным был лишь один из членов рода. Месть становится долгом, делом чести, священной обязанностью». Существование этого обычая на Кавказе, хотя и в видоизмененных формах, говорит об архаичности и стойкости традиционной общественной жизни у некоторых горских народов Северного Кавказа.

Сказанное объективно подтверждается у чеченцев наших дней бытованием явления, тем же М.О. Косвеном квалифицированного как «война - грабеж»: погоня за чужим добром, жажда обогащения. Формой ее воплощения является набег на ближних и дальних соседей, для чего из воинственных мужчин создастся дружина во главе с военным вождем (у чеченцев «бячча»). Факты подобных грабительских набегов, особенно на Ставрополье, хорошо известны. По Косвену это явление характерно для строя военной демократии, т.е. для периода постепенного упадка родового строя.

Ярким материальным выражением некоторых черт родового строя и опасностей, с ним связанных, в том числе кровной мести, могут быть высокие боевые башни в горных ущельях Балкарии, Осетии, Чечено-Ингушетии, Дагестана. Видная издалека башня на скале - характерная черта горного пейзажа, и это было подмечено М.Ю. Лермонтовым:

В глубокой теснине Даръяла, Где роется Терек во мгле, Старинная башня стояла, Чернея на черной скале.

В случае опасности в башне укрывались, деревянную лестницу с первого этажа поднимали, и башня делалась неприступной. Встречаются в горах и каменные замки, например, Вовнушки в Ингушетии и Цамад в Осетии, в горных теснинах вырабатывается своя специфическая и рациональная народная архитектура. Следует заметить, что адыги своей каменной архитектуры не выработали, единственным исключением может быть башня XVI-VII вв. Адиюх на берегу р. Б. Зеленчук в Карачаево-Черкесии (хотя черкесское ее происхождение не доказано). Экологические и социальные условия, в которых на предкавказской равнине пребывали черкесы и кабардинцы, были иными.

2. Кровная месть в Осетии

Русские историки XIX века писали: «…в Осетии кровная месть не только дозволена, но даже и вменяется в обязанности свободному человеку. Это считалось необходимою обязанностью при убийстве, все равно, с намерением или без намерения совершенном... Если случалось подобное нарушение, тот час же били тревогу.

Каждая из враждующих сторон собирала своих вооруженных приверженцев... окружали враждебный двор и каждого осмелившегося выйти убивали. Эти междоусобицы доводили до истребления целых родов. По праву завоевания покоренный аул победитель считал своей добычей и судьба пленных зависела от его произвола.

Впрочем, не было в обычае продавать подобных пленных в рабство, а скорее убивали их.

Беглый преступник был преследуем и если его настигали, то тот час же убивали (уши его, как трофеи, клали на могилу убитой преступником жертвы).

Главным правилом кровомщения по осетинскому коренному праву было оплачивать равное равным; так, если, например, кровомщение было объявлено за поражение, то противник или кто-либо из его семьи мог произвести только поранение, но не имел права убивать.

Старикам, которые при вспышках споров принимали на себя роль посредников, удавалось часто водворять между враждебными сторонам перемирие. Виновной стороне сообщали: “Вы должны к такому-то сроку выплатить столько-то и столько” (прежде всего обыкновенно скотиной или деньгами). Наибольший выкуп за убийство равняется 324 коровам или 324 рублям - сумма, которую частное лицо не могло выплатить. По уплате первой части, обвиняемым снова объявлялось: “К такому-то сроку (обыкновенно к следующему году) вы должны дать истцу часть земли, которая бы равнялась стоимости стольких-то коров”. По истечении второго срока и по уплате следуемого им в последний раз объявлялось “дать медной и железной посуды по стоимости стольких-то коров”. (Если у приговоренных истощались средства, то они платили живым товаром: уступали дочерей своих, обыкновенно в виде номлусов, реже в виде жен...).

По уплате всего выкупа приговоренных обязывали задать торжественный пир обиженным к известному сроку и для этого пиршества должно быть заколото столько-то быков или баранов, сварено столько-то котлов пива и араки.

После этого начинается сильная попойка: едят, шумят, поют и по окончании всего расходятся совершенно удовлетворенные по домам...

Если виновная сторона пропускала тот или другой срок уплаты, то тот час же являлась возможность возобновить кровомщение. Но до этого доходило очень редко, потому что предпочитали лучше ждать...

В первые десятилетия нынешнего столетия кровомщение в Осетии распространилось до неимоверной степени. Многие сотни семейств в Осетии находились между собой в смертельной вражде или кровавой распре. Народ стонал под гнетом невыносимой анархии. Многие же семейства проживали годами в сторожевых башнях, как в тюрьмах. Тут вступилось русское правительство...

Если брат коварно пронзит кинжалом брата, то может случиться, что родственники яростно кинутся на убийцу и тут же зверски убьют его; но может легко случиться и так, что родственники убитого и не обратят на это внимания, простят виновного и предадут дело забвению... Следует ли наказывать или нет - братоубийство, детоубийство или вообще убийство какого-нибудь родственника, зависит просто от того, как родственники ценили убитого. Масштаб, которым измеряют престуления - чисто внешний.

Если убитый брат был негодяй, родственникам своим в тягость, то по осетинскому коренному праву убийца оставался безнаказнным; в противном случае его убивали. ПО КОРЕННОМУ ОСЕТИНСКОМУ ПРАВУ ПОДЛЕЖАТ НАКАЗАНИЮ ТОЛЬКО ТЕ ДЕЯНИЯ, ОТ КОТОРЫХ СТРАДАЮТ ИМУЩЕСТВА, ИМЕЮЩИЕ ЦЕННОСТЬ. Это понятие о преступлении проникает в осетинское уголовное право с совершенно логической строгостью во всех отдельных случаях.

Прежде чем мы во все это вникнем, мы должны сначала затронуть важный и очень обыкновенный вопрос: имеют ли осетины такое же понятие о нравственности, как мы, или другими словами, умеют ли осетины по абстрактному масштабу различать, как мы, что хорошо и что дурно?

Осетины питают симпатию только к тому, который делает им чрезвычайное добро, т.е. приносит им пользу - следовательно здесь виден эгоизм.

Симпатия эта отличается у осетин той особенностью, что она не имеет внутреннего корня в его душе... Дай осетину миллион или вообще максимум того, сколько бы ему хотелось иметь, следи за ним в жизненных моментах, которые он называет счастливыми - везде увидишь, что его лицевые мускулы в состоянии изобразить чувство признательности, счастья и любви и т.д.; но взгляни пристально ему в глаза, и ты ужаснешься холодности их выражения. Это нравственное чувство не что иное для него, как внешний этикет, вежливая форма, внутренне же он вовсе не знает и не понимает его, потому что нравственная жизнь его еще слишком мало развита. Поэтому осетин может только внешним образом понимать, но не чувствовать (внутренне постигать), что хорошо и что дурно. В этом отношении он подобен всем бесчувственным и бездушным людям.

Все то хорошо для него, что приносит ему пользу, и все то дурно, что приносит ему вред. Поэтому-то вся его нравственность должна основываться на внешних побудительных причинах; он творит добро не из-за добра и избегает зла только потому, что ждет вреда».

Кровная месть, которая обычно существует повсеместно на Кавказе, осуществляется также и у осетин с особой суровостью; очень редки случаи, когда от мести можно откупиться, поэтому убийца, как правило, покидает свою деревню и находит прибежище в другом племени; когда ему уже нечего бояться, он возвращается к своему очагу. Когда осетин отомстил за смерть гостя, он идет на могилу убитого и объявляет во весь голос, что он покарал убийцу и отомстил за кровь умершего.

Кровная месть передается по наследству и переходит от отца к сыну, вплоть до внука, часто она является причиной военных действий, которые начинаются между двумя деревнями.

Хотя кровная месть не может быть никогда полностью отменена, существует обычай откладывать ее на некоторое время, делая дары потерпевшей стороне. Убийца скрывается в укрепленной башне, где он защищается кем-либо из своих родственников от нападений родственников убитого; оттуда он посылает одного из своих друзей к старейшинам деревни, которые собирают родственников убитого и предлагают им заключить на один год договор с их противником, по которому убийца обязывается дать определенное количество овец или быков потерпевшей стороне, а они обязуются клятвой, что оставят его в покое на срок, который обговорен в договоре: соглашение может быть продлено с согласия обеих сторон по истечении указанного срока (После экспедиции 1830 года в Осетии кровная месть была строго запрещена, и пристав (инспектор) следит за тем, чтобы этот приказ выполнялся. Князь Абхазов, возглавляющий экспедицию в северные территории этой области, заставил приехать во Владикавказ все враждующие из-за кровной мести группировки, он заставил их поклясться дружески устроить все свои дела, посредством предоставления откупа скотом или деньгами. Более ста конфликтов, из которых некоторые длились уже более 60 лет, были прекращены.).

Кровная месть уже не была в Осетии широко распространенным явлением, но отдельные случаи бывали, и тогда это приводило к разорению, а иногда и к уничтожению целых фамилий. Кровная месть влекла за собой убийства, уничтожение имущества, домов, посевов, угон и порчу скота и т. д. Поводом к убийству служили часто столкновения по экономическим, главным образом по земельным, вопросам.

Символом единства семьи был очаг. Религиозное почитание очага и надочажной цепи было тесно связано с культом предков. Поэтому сильнейшим оскорблением, неминуемо влекшим за собой кровную месть, было оскорбление очага и надочажной цепи. Однако месть возникала часто и из-за оскорбления чести дома или отдельных его членов. Месть совершалась нередко и в связи с похищением женщин, прелюбодеянием, нарушением обычая левирата. Всякое посягательство на женщину рассматривалось как обида, нанесенная не только ей, но и всему роду. Поводом для мести служило и оскорбление гостя и т. д.

Причиной длительного сохранения обычая кровной мести являлись и религиозные верования, в частности культ предков. По религиозным понятиям, убитый требовал от родственников не только пищи и одежды, якобы необходимых ему на том свете, но и мести за кровь. Убитый не мог попасть в рай, прежде чем его кровь не будет отомщена кровью. В древности убийцу, если он попадал в руки мстителей, убивали на могиле его жертвы, дабы напоить ее кровью. В последующее время убийство виновного на могиле было заменено посвящением убийцы убитому и символическим пролитием крови убийцы посредством надреза его уха на могиле убитого. Этот обычай назывался фалдисын - посвящение мертвому. Акт этот считался позорным не только для самого посвященного, но и для всей его фамилии.

В феодальном обществе древний институт кровной мести использовался господствующими классами как один из способов закрепления и феодальной эксплуатации крестьян. Спасаясь от кровников, семья и родственники убийцы нередко бросали свои дома и земли и переселялись на земли феодала, у которого вынуждены были искать поддержки. Уплатив кровный выкуп, крестьяне разорялись и оказывались во власти своего «покровителя», т. е. попадали в крепостную зависимость.

В XIX в. у осетин кровная месть стала заменяться выкупом. Основной единицей при уплате выкупа был скот, в частности корова, а также земельные участки (бонцау или бонтанд). В пореформенный период, в связи с развитием товарно-денежных отношений, кровный выкуп стали выплачивать деньгами, причем он был различным для разных классов. «Цена крови» феодала и старшин во много раз превышала «цену крови» членов зависимых сословий.

Заключение

Большой интерес представлял обычай примирения кровников, выражавшийся одинаково почти у всех горцев Северного Кавказа. В этом: ритуале главную роль играли почтенные люди. От таких стариков требовались большое умение и талант, чтобы примирить своим мудрым решением кровников, враждовавших иногда в течение многих лет. Из этих стариков враждующие стороны избирали посреднический суд (тархон), состоящий из 5-7 человек. Суд происходил в определенных селах Осетии, среди которых широкой известностью пользовалось село Дагом в Алагирском ущелье. Здесь на небольшой площадке выносились посредниками решения о примирении кровников. После уплаты выкупа виновная сторона устраивала примирительное угощение - кровный стол (туджы фынг). Кровная месть в пережиточном виде существовала в Осетии вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции и была ликвидирована только при Советской власти.

Царское правительство в 1894 г. узаконило некоторые правила, касающиеся детализации осуществления кровной мести. Благодаря этому, на мой взгляд, несколько неосмотрительному шагу в некоторых населенных пунктах Туркменистана кровная месть настолько "разгулялась", что естественная смерть мужчины стала необычным явлением.

Советская власть впала в другую крайность. В первом УК Страны Советов убийство из кровной мести было отнесено к одному из наиболее тяжких видов преступления, которое, с точки зрения советского законодателя, относилось не только к преступлениям против жизни, но и к преступлениям, составляющим пережиток родоплеменного строя или местных обычаев. Ныне действующий УК РФ унаследовал от своих предшественников норму, отягчающую вину при наличии мотива кровной мести, по-прежнему не объясняя самого понятия. Опираясь на исторический материал, можно дать несколько определений кровной мести.

Список использованной литературы

1. Блиев М.М. Осетия и осетины в 1749-1752 гг. Орджоникидзе, 1961.

2. Дубровин Н. История войны и владычества русских на Кавказе. СПб., 2006. Т. 3. (репринт)

3. Ключевский В.О. Исторические моменты. Деятели исторической мысли. М„ 1990.

4. Петров Г.М. Краткий очерк развития русско-кавказских отношений в XVIII веке // Советское востоковедение. Л., 1989. Т. 6.

5. Тихомиров М.П. Российское государство XV-XVII веков. М., 2003.